Экзистенциально гуманистический подход в психотерапии. Экзистенциально-гуманистический подход. Экзистенциально-гуманистическое направление и другие течения

Гештальт — и экзистенциальная терапия являются родственными видами психотерапии. Гештальт-терапия изначально развивалась внутри экзистенциально-феноменологического направления и, как известно, экзистенциализм и гештальт-психология, составляющие истоки гештальт-терапии, производим от феноменологии.
В 50-е гг. Ф. Перлз и Л. Перла называли гештальт-терапию экзистенциальным анализом и считали ее одной из форм экзистенциальной терапии. Позже в 60-70 гг. гештальт-терапия приобрела вполне четкие границы: она сформулировала свой собственный концептуальный и методический аппарат и оформилась во вполне самостоятельную психотерапевтическую школу. На наш взгляд, на сегодняшний день теоретические границы гештальт — и экзистенциальной терапии достаточно ясны, но на практике эта ясность теряется, часто сессии гештальт-терапевта и экзистенциального терапевта выглядят очень схожими. Боб Резник, известный гештальт-терапевт из Лос-Анжелеса, делясь своими впечатлениями о практической работе Джима Бьюдженталя, говорят, что его реальной работе с клиентом выглядит почти так же, как и работа гештальт-терапевта, но Джим иначе теоретически объясняет свою терапию. И действительно, гештальт-терапия широко использует экзистенциальный подход в своей практике. Что же составляет суть экзистенциального подхода? Для ответа на этот вопрос мы обратимся к работаем основателей экзистенциально-гуманистического направления в психотерапии, которое получил свое развитие в США и связано с именами Ролло Мея, Джеймса Бьюдженталя и Ирвина Ялома
Экзистенциальный подход ставит в центр внимания факт существования человека, его бытие, жизнь человека в целом. Экзистенциальный подход побуждает человека искать ответ на вопросы: «Что значит быть живым? Что мы делаем с чудом нашего сознательного существования? Как мы можем наиболее полно и сознательно реализовать то, что потенциально заложено в нашей природе?»
Специфика экзистенциального подхода состоит в том, что, в отличие от других подходов, он опирается на определенные философские положения и служит основой для целого ряда других психотерапевтических подходов. Так на Западе можно встретить психотерапевтов, которые считают себя экзистенциалистами и в тоже время причисляют себя к другим психотерапевтическим школам, называя себя также психоаналитиками, юнгианцами, гештальтистами и гуманистическими психологами. По сути, экзистенциальный подход задает общий смысловой контекст для проведения психотерапии (Bugental & Sterling, 1995).
Суть экзистенциального подхода состоит в том, что он возвращает внимание к целостному человеческому существованию: «Человек превосходит сумму своих частей» (Мау,1958). Эта идея широко развивается и в гештальт-терапии. Экзистенциальный терапевт обращается к целостной личности, и рассматривает страдания этичности не как некоторое заболевание или нарушение, которое можно изучить путем объективного анализа и вылечить, а как переживание, имеющее смысл, который может быть понят в отношении к целостному способу существования человека в мире и может стать источником его внутреннего развития.
Принципиально важным для экзистенциального подхода является то, что человеческие существа являются единственными в природе организмами, обладающими способностью сознавать и в то же самое время осознавать свое сознавание. Эта способность к рефлексивному осознаванию лежит в основе процесса личностного изменения в психотерапии. Рефлексивное осознавание дает возможность уменьшить и трансформировать препятствия и блоки к аутентичной жизни, что является центральной задачей экзистенциально-гуманистической психотерапии.
Специфическим понятием экзистенциальной терапии является представление об экзистенциальных «данностях» (Ялом, 1999). Экзистенциалисты полагают, что жизнь сталкивает людей с определенными, постоянными и неизменными условиями существования, которые называются «данностями», каждая из них привносит в жизнь конкретного человека неизбежные обстоятельства или «конфронтации», с которыми необходимо справляться. Ялом выделяет 4 «данности»: смерть, свобода, бессмысленность. изоляция, Бюдженталь описывает 5 «данностей»: телесность, конечность, свобода и способность к действию, бессмысленность и поиск смысла, отделенность и связанность (Bugental & Kleiner, 1993).
И хотя ответы людей на эти «данности» широко варьируют, можно выделить определенные паттерны таких ответов, которые воплощаются в системе конструктов «Я-и-Мир» (Bugental, 1987). Эта система заключает в себе основные способы, какими люди справляются с тревогами, достигают целей и в тоже время ограничивают область своего существования. С точки зрения экзистенциально-гуманистического подхода клинические симптомы и стрессы, с которыми клиенты приходят в терапию, имеют глубинные корни в паттернах ответов на эти «данности» человеческого существования.
Специфика практики экзистенциального подхода состоит в том, что он в большей степени вооружает психотерапевтов особым способом видения клиента, чем предлагает определенный набор специфических техник и приемов работы. Следствием этого является широкое разнообразие и свобода в использовании техник, которые применяют экзистенциальные терапевты, главное для них не техники, а соблюдение принципов практической работы.
Несмотря на различие в конкретных путях осуществления психотерапевтической работы существует ряд базисных принципов, которые объединяют психотерапевтов, придерживающихся экзистенциально-гуманистического подхода.
Д. Бьюдженталь называет 4 основных принципа клинической практики экзистенциального терапевта (Bugental & Klainer, 1993):
1. Экзистенциальный подход предполагает, что за психологическими дистрессами, с которыми клиенты обращаются в терапию, скрываются более
глубокие и часто скрытые экзистенциальные проблемы. У экзистенциального терапевта со временем вырабатывается особый «экзистенциальный слух», позволяющий за фасадом жалоб и проблем пациента уловить звучание этих скрытых экзистенциальных проблем.
2. Экзистенциальный подход основывается на безусловном уважении к уникальности каждой личности. Это означает, что ценность личности клиента, ее автономность и неповторимость, терапевт ставит в терапии выше любых психотерапевтических теорий и интерпретаций.
3. Экзистенциальный подход ставит в центр внимания переживание клиентом своего бытия, осознавание или субъективность. Фокусом работы экзистенциального терапевта является субъективность клиента или внутренний поток его переживаний. Экзистенциальный терапевт развивает у своих клиентов способности к более глубокому внутреннему осознаванию и чувствованию своих сил и ресурсов, своих эмоций и интенций, а также к осознаванию препятствий этому процессу, паттернов защит и сопротивлений. Потеря человеком ощущения соединенности своего существования с ощущением своего внутреннего бытия рассматривается в экзистенциальной терапии в качестве источника дистресса, препятствия к полной яркой и аутентичной жизни.
4. Экзистенциальный подход подчеркивает значимость живого настоящего субъективной жизни для процесса психотерапии. Все другие временные рамки — прошлое и будущее — рассматриваются в их отношении к непосредственному настоящему. Не отрицая влияния прошлого опыта и представлений о будущем на эмоции и действия, возникающие в настоящем, экзистенциальный психотерапевт постоянно фокусирует свое внимание на том, что действительно «живо» и актуально в субъективности клиента. Именно поэтому экзистенциальный терапевт слушает не только то, что рассказывает клиент о своем прошлом и будущем, но и то, как он говорит об этом. Важно подчеркнуть, что экзистенциальные проблемы пациента и его жизненные заботы приобретают свой смысл только в контексте непосредственного переживания человеком своего бытия в мире.
В соответствии с вышеизложенными принципами экзистенциального мышления разрешение дистресса возможно только в настоящем. Невозможно пойти назад к ранней травме, рост и изменения могут происходить только на пути конфронтации с эмоциями и представлениями, возникающими в настоящем. (Последний принцип нашел самое широкое применение в гештальт-терапии).
Таковы клинические принципы экзистенциальной терапии. Обратимся теперь к актуальным процессам, которые происходят в психотерапевтической практике. Что же на самом деле делает экзистенциальный терапевт?
Приведенный выше третий принцип экзистенциального подхода подчеркивает, что значительная часть усилий терапевта направлена на то, чтобы помочь клиенту сфокусировать свое внимание на внутреннем ощущении клиента собственного бытия, на сфере внутреннего опыта, которая часто игнорируется в психотерапии. Ролло Мэй писал: «Центральная задача и ответственность психотерапевта состоит в том, чтобы понять пациента как бытие, как бытие в его особом мире. Все технические проблемы являются вторичными по отношению к такому пониманию, заложив этот фундамент, психотерапевт получает возможность помочь своему пациенту осознавать и непосредственно переживать опыт его собственного существования, что и является главным процессом психотерапии» (Мау,1958). Ощущать свое собственное бытие означает постоянно осознавать интенсивность, глубину и непрерывность внутреннего потока субъективных переживаний. Бьюдженгаль определяет субъективность следующим образом: «Это внутренняя обособленная и интимная реальность, в которой мы живем наиболее подлинно. Элементами и структурами этой реальности являются наши восприятия, мысли, чувства и эмоции, ценности и предпочтения, ожидания и опасения, фантазии и сновидения — и все остальное, что бесконечным потоком протекает внутри нас и днем и ночью, в бодрствующем состоянии и во сне, определяя как наши поступки во внешнем мире, так и то, что мы делаем по отношению к происходящему с нами там… Субъективность является источником «забот», которая побуждает нас обратиться за помощью к психотерапевту. Она является также корневой системой нашей интенциональности, без мобилизации которой психотерапия не может быть успешной» (Bugental, 1987).
Экзистенциально-гуманистическая терапия уделяет особое внимание ответам на вопросы, которые ставит жизнь:
«Что ты собой представляешь, и кто ты есть? Что представляет собой этот мир? Что приносит удовлетворение? Что причиняет боль и разочарование? Какие источники силы можно привлечь, чтобы помочь себе в жизни?» Важно подчеркнуть, что конфронтация с этими вопросами может давать ощущение жизненной силы и удовлетворения, или создавать чувство фрустрации и пустоты, но именно через исследование субъективности клиентов в наибольшей степени раскрываются и прорабатываются жизненные базисные паттерны, структурирующие их внутренний мир, отвечающие за ощущение ими своего существования в мире. В том случае, когда существующие жизненные паттерны клиентов не приносят им удовлетворения и удерживают слишком много боли, необходимо их повторно исследовать и изменить. Это трудный, часто пугающий и болезненный процесс, который предъявляет определенные требования, как клиенту, так и терапевту, который должен поддерживать мужество клиента и сохранять собственную устойчивость, проходя через стадии испытаний уходов и даже отвержений клиентом (Bugental &К1ешег, 1993).
Таким образом, исследование субъективности и открытие клиенту доступа к переживаниям собственного бытия составляют основную задачу экзистенциально-гуманистической терапии.
Для того, чтобы процесс экзистенциальной терапии продвигался эффективно, важно, чтобы психотерапевт и клиент были достаточно полно вовлечены в терапию, то есть необходимо, чтобы они «присутствовали». Концепция присутствия была разработана Д. Бьюдженталем и названа им краеугольным камнем психотерапевтического искусства (Bugental, 1987).
Присутствие — это качество нахождения в ситуации или в отношениях, когда клиент и терапевт настолько целостно и глубоко участвуют в психотерапевтическом процессе, насколько это возможно. Присутствие развивается через мобилизацию сензитивности, которая существует в двух видах как внутренняя сензитивность к субъективности, и как внешней — к ситуации и другим людям.
Эффективный экзистенциальный терапевт обладает чувствительностью к тому, насколько искренне и подлинно клиент присутствует в психотерапевтической ситуации, насколько он избегает этого присутствия, участвует в психотерапевтической ситуации скорее отстраненно как наблюдатель, комментатор, критик или судья. Терапевт также обращает внимание на то, насколько проблема, с которой обратился клиент, актуально переживается им и описывается исходя из живой внутренней и ощущаемой субъективности, а не преподносится им в объективной и отстраненной манере. В последнем случае, сущность представляемой проблемы актуально не переживается клиентом, остается абстрактной и безличной, и клиент полностью не присутствует в терапии.
Эта неспособность полностью присутствовать является тем способом, каким клиент избегает привнесения своей субъективности в психотерапевтическую работу. Точно таким же способом клиент избегает и своей подлинной включенности в жизнь. Экзистенциальный психотерапевт направляет свои усилия на то, чтобы увеличить включенность клиента в терапию, а, следовательно, и в жизнь. С точки зрения экзистенциального подхода все способы избегания полного присутствия являются формами сопротивления клиента, которые должны быть проработаны психотерапевтом. Важно, что психотерапевт не только следит за присутствием клиента, но также поддерживает собственное присутствие, и даже стремится проявить более глубокое присутствие по сравнению с клиентом, чтобы углубить погружения последнего в собственную субъективность.
Подчеркивая важность исследования субъективности клиента, экзистенциально-гуманистическая психотерапия относится к проблеме клиента как к источнику, задающему мотивацию к работе и направление психотерапевтического процесса. Экзистенциально-гуманистическая психотерапия подчеркивает, что локус терапевтических изменений находится только внутри клиента, и что потенциальные изменения, возникающие внутри клиента, происходят только благодаря исследованию клиентами их внутреннего субъективного переживания. Экзистенциальный терапевт полагает, что только таким путем становятся возможными значительные и длительные изменения в жизненных структурах. Для экзистенциально-гуманистической психотерапии не представляют большого интереса подходы психотерапевтических школ, которые пытаются внедрить клиенту специфическую теорию и интерпретацию Экзистенциальные терапевты полагают, что терапевт не может дать инсайт клиенту, инсайт только тогда может служить источником изменений, когда он вытекает из опыта клиента и соответствует его внутренним субъективным переживаниям. Экзистенциальный подход не отрицает значение наблюдений, анализа, интерпретаций и обратной связи терапевта, но подчеркивает, что все они имеют смысл, если они расширяют и углубляют собственное видение самого клиента и опираются на его опыт.
С точки зрения экзистенциально-гуманистической психотерапии цель психотерапевта состоит не столько в том, чтобы лечить, определять и изменять пациента, а в том, чтобы помочь ему проявить способность к внутреннему исследованию собственных субъективных переживаний, а также снять сопротивления, которые служат препятствием к этому внутреннему исследованию.
Процессу внутреннего исследования отводится особая роль в экзистенциальной терапии, он был назван процессом поиска. Поиск — это естественный субъективный спонтанный процесс, который начинает включаться тогда, когда человек сталкивается с трудной жизненной ситуацией. Этот процесс является основой воображения, креативности и открытий. Д. Бъюдженталь рассматривает этот процесс как проявление жизненности и считает, что он может стать могучим источником, задающим направление жизни (Bugental&Sterling, 1995). По сути, экзистенциальная терапия целенаправленно использует природный процесс поиска для изменений в ходе психотерапии. Освоить процесс поиска — значить приобрести неоценимое искусство совладания практически со всеми жизненными ситуациями. В психотерапии поиск - это основной путь выполнения терапевтической работы клиентом, это путь раскрытия своего внутреннего мира, путь обретения более глубокого понимания своей индивидуальности, более явного осознавания своего потенциала. Поиск является основой для других психотерапевтических процессов. В ходе психотерапии процесс поиска осуществляется последовательно и поэтапно. Он требует достижения клиентом подлинной концентрации внутри себя, способности занять позицию слушателя, быть внимательным по отношению к тем глубинным процессам, которые открываются внутри сознания. Поиск — это процесс самоисследования и самоосознавания, когда клиент входит в соприкосновение со своей внутренним бытием и начинает осознавать многое, что имеет ценность для его жизни. Следовательно, поиску отводится центральное место в экзистенциально-гуманистической терапии, и развитие поиска составляет искусство экзистенциального терапевта.
Такова терапевтическая суть экзистенциального подхода. Каким же образом этот подход используется в гештальт-терапии?
Ф. Перлз называл гештальт-терапию единственной истинной экзистенциальной терапией (Perls, 1969). Более поздние исследователи гештальт-терапии пытались доказать, что гештальт-терапия является наиболее экзистенциальной формой терапии, которая опирается на феноменологическую онтологию осознавания, Дазайн (бытие здесь) и телесность (Dublin, 1976).
Прежде всего, гештальт-терапия придерживается экзистенциального взгляда на человека как на существо, которое способно бесконечно открывать свой мир и раскрывать свои новые возможности. В центре внимания гештальт-терапии — человек, который переживает свои радости, потери, страдания. Гештальт-терапия открывает клиенту путь, как жить подлинно, выбирать свое существование, осмысленно его организовывать свою жизнь и отвечать за себя. Как и экзистенциальная терапия, гештальт подход широко использует процессы осознавания, она стремится сделать непосредственные переживания более ясными и отчетливыми, она обращена к непосредственному переживанию настоящего (Робин, 1998).
Подобно экзистенциальной терапии, цель гештальт-терапии — помочь клиентам осознать не только, что они делают, но и как они это делают. В ходе терапии гештальт-терапевт сосредотачивается скорее на процессе (на том, что происходит), а не на содержании (не на том, о чем говорит клиент) (Энрайт,2000)
Гештальт-терапия, так же как и экзистенциальная, доверяет непосредственному осознаваник), она полагает истинным знанием то, что непосредственно дано в переживании, в опыте. В отличие от экзистенциального подхода, гештальт-терапия практикует не только непосредственное осознавание, но и систематическое, направленное осознавание (Перлз, 1995). Также как и в экзистенциальном подходе, инсайт в гештальт-терапии вытекает из опыта клиента, однако концепция инсайта в гештальт-терапии — это концепция поля. Инсайт — это понимание структуры изучаемой ситуации. Широкое использование теории поля составляет отличие гештальт-терапии от экзистенциальной терапии.
Важно, что в центре внимания гештальт-терапии находятся терапевтические отношения. Взаимоотношения между терапевтом и клиентом рассматриваются в экзистенциальном контексте как встреча двух человеческих существ, обладающих уникальным и неповторимым внутренним миром. Для гештальт-терапевта представляет интерес то, как терапевт и клиент переживают и осознают свои отношения. Гештальт-терапия большое внимание уделяет развитию терапевтических отношений, которые основаны на заботе, доверии, принятии. Терапевтические отношения выражаются через диалогические отношения Я-ТЫ. Диалог — это особая форма контакта, где участники развивают отношение к другому как к субъекту, как к самостоятельной и независимой личности, диалог развивает отношения, основанные на подлинности, ответственности и свободе Природу этих отношений подробно описал Мартин Бубер — экзистенциальный философ (Бубер, 1993).
Каким образом еще экзистенциальный подход используется в гештальт-терапии? Также как и в экзистенциальной терапии, гештальт-терапия обращает внимание на присутствие терапевта. Необходимо, чтобы терапевт разделял с клиентом свои чувства, наблюдения, личные переживания, помогая ему тем самым учиться доверять своим непосредственным переживаниям и использовать их для возрастания осознавания. Именно непосредственные переживания терапевта являются более сильным инструментом для увеличения осознавания клиента в гештальт-терапии, чем интерпретации и комментарии, основанные на теориях. Личное присутствие психотерапевта — достаточно сильный терапевтический фактор гештальт-терапии, который объединяет ее с экзистенциальной терапией. Однако, как говорил Д.Бьюдженталь, гештальт-терапевт занимает более активную, а иногда даже и директивную позицию, по сравнению с экзистенциальным терапевтом.
Все вышеизложенное показывает, что экзистенциальный подход пронизывает гештальт-терапию, и именно использование этого подхода, на наш взгляд, делает гештальт-терапию такой эффективной и притягательной. Несмотря на сходство экзистенциальной и гештальт-терапии, обе терапии, конечно, имеют четкую границу контакта, и эта граница проходит в области значимости внутреннего опыта клиента.
Это положение нам хотелось бы особенно подчеркнуть. Если экзистенциальная терапия концентрирует свое внимание на внутренних процессах и переживаниях или субъективности клиента, то гештальт-терапия в центр своего внимания ставит контакт, цикл построения и разрушения гештальта, а также способы поддержания и прерывания контакта. Работа с контактом — это специфика и преимущество гештальт-терапии, однако, на практике, сведение всего многообразия событий психотерапевтической работы только к особенностям контакта между терапевтом и клиентом, с нашей точки зрения, существенно ограничивает возможности терапии. Это ограничение может проявиться в том, что психотерапевт не обращается к глубинным внутренним переживаниям клиента, к его субъективности, не раскрывает проблемы клиента в более широком и глубоком смысловом контексте. Эти ограничения могут также лишать собственно терапевтические отношения их трепетной интимности, столь необходимой для подлинных и реальных изменений в жизни клиента.
На наш взгляд; эти ограничения могут быть в значительной степени сняты, благодаря овладению знаниями и специфическими практическими методами и техниками экзистенциальной терапии, столь родственной, как мы стремились показать, гештальт-терапии. Понимание сути экзистенциального подхода и знание принципов его практического применения, поможет гештальт-терапевтам развить в себе сензитивность к экзистенциальным аспектам психотерапевтического процесса и позволит более активно и осознанно использовать их в своей работе. Прежде всего применение принципов экзистенциального подхода создаст возможность для более эффективного использования в гештальт-терапии тех ресурсов для изменения, которые заключены в процессах исследования внутреннего потока субъективных переживаний клиента, в процессах поиска. Это сделает работу гештальт-терапевта более целостной, глубокой и подлинной. Ведь гештальт-терапия — это терапия, направленная на фундаментальные изменения жизни.
Литература
1.Бьюдженталь Д. Наука быть живым. М., Класс, 1999.
2.Бубер М. Я и ты. М. 1993.
3.Перлз Ф. и др. Практикум по гештальт-терапии. С-Пб., 1995.
4.Робин Ж-М. Гештальт-терапия. М., 1998.
5.Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М., 1999.
6.Bugental J. The art of the psychotherapy. N.Y. 1987.
7.Bugental J & Kleiner R. Existential psychotherapies. In Comprehensive handbook of psychotherapy integration, (Ed.) Striker G. & Gold J. N.Y. 1993.
8.Dublin J. Gestalt therapy, Existential-gestalt therapy and/ versus Perls-ism. In The growing edge of gestalt therapy. (Ed.) Smith E. N.Y. 1976.
9. May R., Angel E & Ellenberg H. Existence. N.Y. 1958.
10. Perls F Gestalt Therapy Verbatim. Cat. Real People press, 1969.

Экзистенциально-гуманистический подход

Модель психической патологии в экзистенциально-гуманистическом подходе. Основные экзистенциальные проблемы и их проявление при психических расстройствах. Факторы возникновения невротических расстройств по К. Роджерсу. Принципы и методы экзистенциальной психотерапии (Л. Бинсвангер, И. Ялом, Р. Мэй).

Направления экзистенциализма:

Исследования Босса;

Исследования Бьюдженталя;

Исследования Бинсвангера;

Исследования В. Френкла;

Исследования Ялома;

Исследования Р. Лейнга;

Исследования А. Ленгле,

Исследования Р. Мэя, и т.д.

Гуманистический подход:

исследования К. Роджерса, и т.д.

Взгляды Р. Мэя на экзистенциализм

Экзистенциализм означает сосредоточение на настоящем. В психологии и психиатрии это означает отношение, подход к человеку. Один из аспектов экзистенциального подхода раскрыт Кьеркегором, который писал, что «истина существует для индивидуума только тогда, когда он сам производит ее в действии». Другой постулат, на который опирается экзистенциальная психология – постулат У. Джеймса – единство решения и совершения. Имеется в виду непосредственность опыта и единство мысли и действия.

Экзистенциалисты считают, что переживание человека более полно раскрывает природу и черты реальности, чем опыт человеческого познания. Р. Мэй пишет, что «путем непосредственной психотерапевтической интеракции мы обретаем то знание и то понимание человеческой сущности, которых мы не смогли бы получить никаким другим путем, потому, что только в этом болезненном процессе самоисследования, дающем надежду на преодоление блокад и облегчение страданий, личность может открыть глубинные уровни собственных тревог и надежд, которые были наглухо закрыты для других и даже для нее самой» [экзист. Псих., с. 9].

Слияние двух наук – философии и психологии указывает на другой аспект экзистенциального подхода: он оперирует психологическими категориями «переживание», «тревога», и т.д.В экзистенциализме эти аспекты жизни рассматриваются на более глубоком уровне, который Тиллих назвал «онтологической реальностью».

С точки зрения экзистенциального подхода, живая человеческая личность, когда ее способность принимать решения и и ее чувство ответственности за собственное существование в целях эксперимента временно не нейтрализованы, всегда выходит за пределы какого бы то ни было механизма, а ее опыт «побуждений» или «силы» всегда уникален. С точки зрения экзистенциального подхода не рассматривается «личность в категориях механизма».

Р. Мэй приводит различия в понимании страха между экзистенциализмом и классическим психоанализом. В трактовке Р. Мэя, З.Фрейд дает следующие определения страха:

1 – страх – это вновь появившееся на поверхности вытесненное либидо;

2 –страх – реакция на угрозу потерять любимый объект.

Кьеркегор определяет страх как борьбу живого существа против «небытия». Он считает страх стремлением к тому, чего боишься, это – как посторонняя сила, которая завладевает индивидуумом, и тот не может вырваться. Одно из последствий западной цивилизации, по Р. Мэю, что происходит вытеснение ощущения бытия, онтологического переживания. Как следствие – распад представлений человека о самом себе, переживания и понимания себя как ответственного индивида. В этой связи экзистенциализм предупреждает об опасности дегуманизации. Карл Ясперс, как психиатр и философ – экзистенциалист также считал, что мы приближаемся к утрате самосознания.

Экзистенциализм оперирует рядом понятий, среди которых «бытие», «небытие», которые, с одной стороны, кажутся обобщенными, с другой – много чего объясняют. К конфликтам современной личности Р. Мэй относит опасение оказаться несостоятельным.

В понимании Р. Мэя, бессознательное – это совокупность тех возможностей, познания и переживания, которые индивид не может или не хочет актуализировать. Самое важное в психотерапии – понять человека существующего. Понятие феноменология раскрывает попытку воспринимать феномены в их данности. Так, клиент рассматривается как переживающее человеческое существо, конкретная личность, проявляющаяся, становящаяся, «строящая мир», как говорят психологи – экзистенциалисты, здесь и сейчас. В пациенте они учат видеть не собственные теории или догматы, а переживать феномены во всей полноте их реальности, переживать их такими, какими они предстают перед нами. Главная трудность психотерапии, в понимании экзистенциалистов – позиция открытости и готовности, искусство слышать. Имеется в виду не наблюдать феномены, а переживать феномены. Опыт переживания связи с пациентом на многих уровнях одновременно является одним из аспектов того, что психиатры – экзистенциалисты, как Бинсвангер, называют присутствием. Р. Мэй считает, что невозможно воспринять слова другого человека, или привлечь его внимание к чему бы то ни было, если не знать его системы понятий, его сознательных установок, благодаря которым он воспринимает, с помощью которых он ориентируется в своем мире в данный момент.

С точки зрения экзистенциализма, вопросы техники или диагностики, и понимание, возникающее при непосредственном контакте с пациентом – это вещи разного порядка. Нельзя смешивать эти уровни, или позволять одному из них поглотить другой. По словам экзистенциалистов, техническая догма защищает психолога от собственного страха, а также от понимания пациента. С другой стороны, если за феноменологическим и экзистенциальным подходами не стоят строго научные клинические исследования, и теория, которая предваряет любую практику, то последствия также плачевны – эклектизм. Знание техник и тщательное изучение динамик должно быть неизменной составляющей в обучении психотерапевта. Ситуация психотерапевта аналогична ситуации художника: хорошая школа и высокая квалификация необходимы, по если во время рисования художник озабочен техникой или какими-то техническими вопросами -а эта озабоченность, как известно каждому художнику, возникает именно в тс моменты, когда его охватывает страх, - он может быть уверен, что творческое вдохновение его не посетит. Постановка диагноза - это оправданная и необходимая процедура, особенно в начале лечения; но эта процедура принципиально отличается от терапии как таковой и требует иной установки и иного отношения к пациенту. Следует добавить, что как только психотерапевт начинает работать с пациентом и определяет направление этой работы, он на время забывает о диагностике. Точно так же вопрос о техниках лишь время от времени возникает в процессе терапии, и одна из особенностей.экзистенциальной психотерапии состоит в том, что техники могут изменяться. Однако эти изменения не делаются наугад, а зависят от того, в чем в данную минуту нуждается пациент.

Главный лозунг экзистенциалистов гласил: невзирая па всю могущественность сил, жертвой которых стано­вится человек, он способен осознавать, что он жертва, а значит влиять па свое отношение к собственной судьбе. Нельзя не заметить, что суть этой позиции в том, чтобы встать па какую-то точку зрения, принять решение, пусть даже самое незначительное. Вот почему экзистенциалис­ты считают, что мерой человеческого существования яв­ляется свобода.

Тиллих прекрасно сформулировал это в сво­ем высказывании: "Человек становится истин­но человеком только в момент принятия решения".

Без сомнения, такая позиция обладает фундаменталь­ной значимостью для психологии и психотерапии. Другие формы психотерапии также не могут избе­жать этой дилеммы психоанализа - а именного, того, что в самом процессе психотерапии заложены тенденции, ко­торые вынуждают пациента отказаться от решительной, действенной позиции. Само слово "пациент"* предпола­гает такой отказ! Психотерапии изначально присуща не только эта тенденция, но и тенденция побуждать пациен­та возлагать ответственность за собственные проблемы на все что угодно, только не па самого себя.** Естествен­но, любой психотерапевт любого направления или шко­лы отдает себе отчет в том, что рано или поздно пациент должен прийти к какому-то решению, должен научиться принимать па себя ответственность за собственные по­ступки; но теория и техника большинства этих школ ба­зируются па кардинально противоположной посылке.

Экзистенциальный подход в психологии и психоте­рапии исходит из убеждения, что мы не можем оставить на милость случая волю и решение, не можем полагаться на то, что в конце концов пациент "само собой" примет

решение, или постепенно склонится к нему в. процессе утомительной, неблагодарной и взаимоизнуряющсй рабо­ты с психотерапевтом или же сделает это из желания получить одобрение психотерапевта (в данный момент его благосклонного родителя), если предпримет те или иные шаги. Экзистенциальный подход ставит волю и ре­шение во главу угла. В самоосознании, то есть в осознании личностью того, что широкий, сложный, изменчивый по­ток переживания является его переживанием, уже зало­жена способность к решению.

Разумеется, используемые термины "воля" и "решение" относится не только к жизненно важным и судь­боносным решениям - эти слова имеют бесконечно более широкий и многогранный смысл. И хотя познавание все­гда предполагает решение (например, выбор, который вы собираетесь совершить), Р.Мэй вовсе не отождествляем эти два понятия. Решение всегда содержит некий элемент, который не только не предопределен внешней ситуацией, но даже не дан в ней; решение предполагает скачок, слу­чайность, движение "я" в направлении, которое невозмож­но до конца предвидеть перед этим скачком. И оказав­шись в этой новой ситуации, зрелый человеческий индивид (то есть тот, кто не зависит от жестких ограничений, на­лагаемых невротической компульсивиой моделью пове­дения) готов принять новый взгляд, новое "решение". Эта "новая позиция", о которой говорится может быть столь же простой и не предвещающей никаких потрясений, как любая новая интересная идея или любое повое воспоми­нание, внезапно возникшее в случайной цепи свободных ассоциаций. Р. Мэй считает, что процесс формирования реше­ния присутствует в каждом акте осознавания.

Р. Мэй предлагает такую рабочую гипотезу: мое "бытие", которое по определению должно обладать единством, что­ бы остаться тождественным самому себе*, имеет три ас­ пекта, которые можно обозначить как "я", "личность" и "эго". "Я" - это субъективный центр, благодаря которому я осознаю себя совершающим тс или иные поступки; "лич­ ность" - это тот аспект, в котором меня воспринимают другие, это юнговская "персона", социальные роли Уиль­яма Джемса; а "эго" мы можем принять в первоначальной четкой формулировке Фрейда - то есть как особый вос­ принимающий орган, посредством которого "я" воспри­ нимает окружающий мир и соотносится с ним.

Наряду с уже рассмотренными проблемами воли и решения, а также проблемой эго, экзистенциальный под­ход в психологии позволяет по-новому взглянуть и на другие важнейшие для изучения вопросы: созидательные функции тревоги и вины; концепция и опыт бытия-в- мире - концепция, имеющая некоторое формальное сход­ство с аналогичной концепцией в гештальтнсихологии, но разработанная на другом уровне и имеющая чрезвы­чайно широкое ноле применения, - и значимость време­ ни, особенно будущего времени, как показал Маслоу.

Центральный вопрос в экзистенциальной традиции - это вопрос выбора, "или-или", и только глубокое осознание всех вышеперечис­ленных проблем и их разрешение позволило бы проти­востоять им. Р. Мэй считает, что экзистенциальный подход - это путь к индивидуальности (в том числе и субъектив­ной индивидуальности), который предполагает не сгла­живание острых углов или уход от конфликтов реально­сти, той реальности, в которой мы сейчас пребываем, реальности нашего западного мира, а открытое противо­стояние этим конфликтам, благодаря столкновению с которыми и обретается индивидуальность.

Гуманистическое и экзистенциальное направления возникли в середине прошлого столетия в Европе как результат развития философской и психологической мысли двух последних веков, будучи, по сути, следствием сублимации таких течений, как «философия жизни» Ницше, философский иррационализм Шопенгауэра, интуитивизм Бергсона, философская онтология Шелера, и Юнга и экзистенциализм Хайдеггера, Сартра и Камю. В трудах Хорни, Фромма, Рубинштейна, в их идеях отчетливо прослеживаются мотивы этого течения. Довольно скоро экзистенциальный подход в психологии приобрел большую популярность в Северной Америке. Идеи были поддержаны видными представителями "третьей революции". Одновременно с экзистенциализмом в психологической мысли этого периода развивалось и гуманистическое течение, представленное такими видными психологами, как Роджерс, Келли, Маслоу. Обе эти ветви стали противовесом уже закрепившимся направлениям в психологической науке - фрейдизму и бихевиоризму.

Экзистенциально-гуманистическое направление и другие течения

Основатель экзистенциально-гуманистического направления (ЭГП) - Д. Бюдженталь - часто критиковал бихевиоризм за упрощенное понимание личности, пренебрежение к человеку, его и потенциальным возможностям, механизацию поведенческих шаблонов и желание управлять личностью. Бихевиористы же критиковали гуманистический подход за придание сверхценности понятию свободы, рассматривая его как объект экспериментального исследования и настаивали на том, что свободы нет, а основным законом существования является стимул-реакция. Гуманисты настаивали на несостоятельности и даже опасности такого подхода для человека.

К последователям Фрейда у гуманистов также были свои претензии, несмотря на то что многие из них начинали как психоаналитики. Вторые отрицали догматизм и детерминизм концепции, выступали против фатализма, характерного фрейдизму, отрицали бессознательное как универсальный объяснительный принцип. Несмотря на это, следует отметить, что экзистенциальная все же в определенной степени близка к психоанализу.

Суть гуманизма

В данный момент нет единого мнения в отношении степени самостоятельности гуманизма и экзистенциализма, но большинство представителей этих течений предпочитают разделять их, хотя все признают их принципиальную общность, поскольку основная идея этих направлений - признание свободы личности в выборе и построении своего бытия. Экзистенциалисты и гуманисты солидарны в том, что осознание бытия, прикосновение к нему преобразует и преображает человека, поднимая его над хаосом и пустотой эмпирического существования, раскрывает его самобытность и благодаря этому делает смыслом его самого. Кроме того, безусловное достоинство гуманистической концепции состоит в том, что не абстрактные теории внедряются в жизнь, а, наоборот, реальный практический опыт служит фундаментом для научных обобщений. Опыт рассматривается в гуманизме как приоритетная ценность и основной ориентир. И гуманистическая, и экзистенциальная психология оценивают практику как важнейшую составляющую. Но и здесь прослеживается отличие этого метода: для гуманистов важна практика реального опыта переживания и решения вполне конкретных личностных проблем, а не использование и внедрение методических и методологических шаблонов.

Человеческая природа в ГП и ЭП

Время, жизнь и смерть

Смерть - наиболее легко осознаваемая, поскольку самая очевидная неизбежная конечная данность. Осознание предстоящей смерти наполняет человека страхом. Желание жить и одновременное осознание временности существования - главный конфликт, который изучает экзистенциальная психология.

Детерминизм, свобода, ответственность

Понимание свободы в экзистенциализме также неоднозначно. С одной стороны, человек стремится к отсутствию внешней структуры, с другой - испытывает страх перед ее отсутствием. Ведь существовать в организованной, подчиняющейся внешнему плану Вселенной проще. Но, с другой стороны, экзистенциальная психология настаивает на том, что человек сам создает свой мир и полностью за него отвечает. Осознание отсутствия заготовленных шаблонов и структуры порождает страх.

Общение, любовь и одиночество

В основе понимания одиночества лежит понятие экзистенциальной изоляции, то есть отстраненности от мира и общества. Человек приходит в мир один и так же его оставляет. Конфликт порожден осознанием собственного одиночества, с одной стороны, и потребностью человека в общении, защите, принадлежности к чему-то большему - с другой.

Бессмысленность и смысл бытия

Проблема отсутствия смысла жизни проистекает из первых трех узлов. С одной стороны, находясь в непрерывном познании, человек сам творит свой смысл, с другой - осознает свою изолированность, одиночество и предстоящую смерть.

Аутентичность и конформизм. Вина

Психологи-гуманисты, основываясь на принципе личного выбора человека, выделяют две основные полярности - аутентичность и конформизм. В аутентичном мировосприятии человек проявляет свои уникальные персональные качества, видит себя как личность, которая способна влиять на собственный опыт и общество через принятие решений, поскольку социум создается выбором отдельных индивидуумов, следовательно, способно изменяться в результате их усилий. Аутентичному стилю жизни присущи внутренняя направленность, новаторство, гармония, утонченность, мужество и любовь.

Человек же, ориентированный внешне, не имеющий смелости взять на себя ответственность за собственный выбор, выбирает путь конформизма, определяя себя исключительно как исполнителя социальных ролей. Действуя по заготовленным общественным шаблонам, такая личность мыслит стереотипно, не умеет и не хочет признавать свой выбор и давать ему внутреннюю оценку. Конформист смотрит в прошлое, опираясь на готовые парадигмы, вследствие чего у него возникает неуверенность и чувство собственной никчемности. Происходит накопление онтологической вины.

Ценностный подход к человеку и вера в личность, ее силу позволяют более глубоко ее изучить. Об эвристичности направления свидетельствует и наличие разнообразных углов зрения в нем. Основные из них - и гуманистическая экзистенциальная психология. Мэй и Шнайдер также выделяют экзистенциально-интегративный подход. Кроме того, существуют такие подходы, как диалогическая терапия Фридмана и

Несмотря на ряд концептуальных расхождений, личностно-центрированное гуманистическое и экзистенциальное течения солидарны в доверии к человеку. Важное достоинство этих направлений состоит в том, что они не стремятся «упростить» личность, помещают ее наиболее сущностные проблемы в центр своего внимания, не отсекают трудноразрешимые вопросы соответствия бытия человека в мире и его внутренней природы. Признавая, что общество влияет на и ее бытие в нем, экзистенциальная психология тесно соприкасается с историей, культурологией, социологией, философией, социальной психологией, одновременно являясь целостной и перспективной ветвью современной науки о личности.

С.Л.Братченко

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ГЛУБИННОГО ОБЩЕНИЯ

Уроки Джеймса Бюджентала

Москва: "Смысл", 2001 – 197 с.

Аннотация

Предисловие

Введение

Часть Первая

ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ ПАРАДИГМЫ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО ПОДХОДА

КЛЮЧЕВЫЕ ИДЕИ КОНЦЕПЦИИ ДЖЕЙМСА БЮДЖЕНТАЛА

Часть Вторая

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД:

ГЛУБИННОЕ ОБЩЕНИЕ И ЕГО ИЗМЕРЕНИЯ

УРОВЕНЬ ОБЩЕНИЯ

ПРИСУТСТВИЕ И ОБЩНОСТЬ

МЕЖЛИЧНОСТНОЕ ДАВЛЕНИЕ

4. ПАРАЛЛЕЛИРОВАНИЕ

1. Тематическое Параллелирование

2. Эмоциональное Параллелирование

3. Параллелирование рамок

4. Параллелирование локуса

СООТНОШЕНИЕ СУБЪЕКТИВНОГО-ОБЪЕКТИВНОГО И СОПРОТИВЛЕНИЕ

ДРУГИЕ ИЗМЕРЕНИЯ ГЛУБИННОГО ОБЩЕНИЯ

7. ИСКУССТВО РАБОТЫ ПСИХОЛОГА

Заключение

Литература

Сергей Леонидович Братченко
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ГЛУБИННОГО ОБЩЕНИЯ

М: Смысл, 2001. – 197 с.

Аннотация

Это первая не только в отечественной, но и в мировой литературе книга, посвященная изложению и анализу одного из самых глубоких и перспективных подходов в современной мировой психологии и психотерапии – экзистенциально-гуманистического подхода Джеймса Бюдженталя. Подробно рассмотрены история возникновения этого направления, его философско-теоретические основы, а также психологическая концепция глубинного общения, на базе которой строится практика психологического консультирования.

Быть иль не быть,
вот в чем вопрос.
Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы
Иль надо оказать сопротивленье?..

Вильям Шекспир

Мы не лечим болезни и
не исправляем нарушения,
мы освобождаем пленников...

Джеймс Бюджентал

Предисловие

Эта книга появилась не вдруг и не случайно. Она имеет свою, уже довольно большую, предысторию. Летом 1992 года на II Международной конференции по гуманистической психологии в Москве выступила Дэбора Рэхилли (Deborah Rahilly) из США с рассказом о концепции своего учителя – Джеймса Бюджентала * (James Bugental), одного из лидеров экзистенциально-гуманистического подхода (ЭГП). Ее сообщение вызвало большой интерес. И тогда же группа российских психологов (Елена Мазур, Дмитрий Леонтьев и автор этих строк, которые к тому времени уже давно и серьезно интересовались гуманистическим направлением) договорилась с Дэборой о проведении после конференции нескольких ознакомительных семинаров – в том числе в Москве и Санкт-Петербурге. Эти короткие, но очень насыщенные встречи прошли успешно, и в обоих городах образовались группы психологов и психотерапевтов, заинтересованных в более глубоком освоении этого подхода.

* Сразу следует оговорить "проблему имени" : пожалуй, именно James Bugental имеет самую разнообразную форму написания своей фамилии на русском языке (я насчитал уже больше пяти вариантов!); не вступая в дискуссию о том, как будет правильно "на самом деле", я предпочитаю использовать ту транскрипцию, которую слышал от самого J.B.

В сентябре 1993 года в Москве и Петербурге состоялась Первая российско-американская конференция "Теория и практика экзистенциальной психотерапии" , собравшая достаточно большое число участников. На конференции впервые в России экзистенциально-гуманистический подход Джеймса Бюджентала был представлен достаточно полно и с разных сторон. Прозвучали интересные доклады (как американских, так и наших специалистов), прошли заинтересованные дискуссии, яркие демонстрации.

В течение 1993-1995 годов Дэбора и ее коллеги – Роберт Нэйдер (Robert Nader), Ланир Кланси (Lanier Clance), Падма Кателл (Padma Catell ), и др. – провели в России серию семинаров-тренингов по ЭГП, в промежутках между которыми московская и петербургская группы активно осваивали методические материалы, обсуждали полученный опыт, переводили первоисточники.

Это был очень значимый период для всех нас, и движение носило двусторонний характер. Американские коллеги знакомились с нами, нашими настроениями и возможностями, готовностью к серьезному постижению и освоению этого глубокого, в высшей степени непростого подхода. Мы сами, с одной стороны, активно включились в захватывающий процесс открытия экзистенциальных взглядов на человека, его развитие, личностный рост и условия психологической (психотерапевтической) помощи в решении жизненных проблем, а, с другой стороны, – мы пытались "прислушаться" к себе и понять, насколько серьезна наша готовность занять экзистенциальную позицию в психологии и в жизни.

В процессе такого взаимо- и самопознания постепенно происходило наше самоопределение – кто-то отходил в сторону, взяв из этого подхода только то, что было близко и понятно лично ему; кто-то решил строить на этом свою карьеру, делать себе "имя" и т.п.; кто-то осуществил вполне определенный и осознанный выбор в пользу экзистенциализма, а кто-то так и остался на распутье, продолжая сомневаться и искать.

На все это потребовалось немало сил и времени – почти пять лет! Это были прекрасные дни, я с большой теплотой вспоминаю наши встречи, споры, открытия и искренне горжусь той "командой", которую удалось объединить в этом трудном, но увлекательном процессе "взращивания" экзистенциализма на петербургской психологической почве (не самой, надо признать, благодатной для гуманистических и экзистенциальных идей). В эту группу на разных этапах входили такие известные санкт-петербургские специалисты, как психологи Татьяна Курбатова и Диана Тонконогая, Наталия Гришина и Андрей Замулин, Севиль Векилова и Леонид Куликов, Елена Кораблина и Наталья Паттурина, Ирина Искандарян и Сергей Рябченко, Людмила Коростылева и Валерий Ситников , помогавшие с переводом Маша Немичева и Мария Миронова и многие другие. Каждый внес свой уникальный вклад, проделал огромную работу – и всем вам, дорогие коллеги, я очень признателен.

Сегодня очевидно – наши усилия не пропали даром: еще совсем недавно это направление современной психологии было практически незнакомо у нас даже специалистам; сейчас же подход Дж.Бюджентала достаточно известен и уважаем, о нем знают и по семинарам-тренингам, и по лекциям, и по многочисленным уже публикациям (см., например, Бугенталь , 1995; Бьюдженталь , 1998; Братченко , 1997, 1998, 2000; Братченко, Курбатова , 1997; Миронова, Братченко , 1997 и др.). В 1996 году в Санкт-Петербургской Ассоциации Тренинга и Психотерапии была создана секция "экзистенциально-гуманистической терапии". В общем – процесс пошел и достаточно активно. Теперь наступает самый важный, решающий момент – подготовка настоящих профессионалов-практиков .

Следующим этапом работы стала поездка в Америку и знакомство с практикой ЭГП на его родине *. Причем, нам удалось не только соприкоснуться, но и вступить в интенсивный двухнедельный диалог с целым созвездием представителей этого направления во главе с одним из его вдохновителей и создателей Джеймсом Бюдженталом . Произошло это на российско-американской конференции "Экзистенциально-гуманистическая психотерапия" , состоявшейся 20 января – 3 февраля 1997 года в Сан-Франциско – в эпицентре развития экзистенциально-гуманистического подхода. (Подробнее об увлекательнейшем "путешествии в экзистенциализм" см. Миронова, Братченко , 1997; Братченко, Курбатова , 1997; Братченко , 1997.)

* Экзистенциальный подход в психологии появился в первой половине XX века в Европе, но данное его направление было создано усилиями в первую очередь американцев: Ролло Мэя (Rollo May), Дж.Бюджентала, Ирвина Ялома (Irving Yalom ) и др. – подробнее см. параграфы 1.1. и 1.2.

Мои впечатления от общения с американскими коллегами очень яркие и разнообразные. С одной стороны, я еще раз убедился, что при всех очевидных различиях, "по большому счету" – они такие же, как и мы. Мы довольно хорошо понимали друг друга (несмотря на имевшиеся кое у кого языковые трудности), и у нас оказалось много общего – не столько даже в профессиональном смысле, сколько в человеческом. Несколько раз я вспоминал знаменитую "формулу" Карла Роджерса : самое глубинное в людях – самое общее.

Особенно ценными для меня и запомнившимися были, конечно, встречи и общение с Джеймсом Бюдженталом , а также – с Грэггом Ричардсоном, Молли Стерлинг, Виктором Яломом, Ричардом Вайсманом, Томасом Гринингом, Стэнли Крипнером и многими другими.

С другой стороны – в общении с американскими психологами и психотерапевтами я открыл для себя массу нового, получил уникальный опыт. В частности, стало отчетливо ясно: да, в теоретическом плане наши психологи, как правило, здорово "подкованы", с удовольствием включаются в научные дискуссии по самым сложным вопросам... Но вот в практическом отношении, в способности вступить в непосредственный глубокий контакт с клиентом и вести интенсивную, эффективную и при этом недирективную терапевтическую работу – тут большинству из нас еще расти и расти (во всяком случае в отношении себя лично могу утверждать это вполне определенно). Впрочем, само по себе это не стоит расценивать как недостаток: с точки зрения ЭГП, страшно не то, что еще "есть что менять", а как раз наоборот – что уже нечего (или – незачем...). Для себя я увидел очень богатую и перспективную "зону ближайшего развития" именно в экзистенциально-гуманистическом направлении. Для большинства моих коллег, насколько я могу судить, эта поездка также оказалась весьма значимой и полезной.

Итак – экзистенциализм медленно, но верно прорастает на почве российской психологии и психотерапии. Мне посчастливилось быть участником этого процесса зарождения экзистенциально-гуманистического подхода в России с самых первых его шагов. Данная работа – это попытка обобщить полученный мною опыт , который условно можно сгруппировать в три основные источника .

Первый источник – это очень насыщенный, глубокий и богатый опыт общения и участия в семинарах и тренингах, которые проводили профессиональные психологи и психотерапевты из США, специализирующиеся в экзистенциально-гуманистическом направлении. Особенно хочется отметить встречу с Джеймсом Бюдженталом – основателем этого направления. Эта Встреча и уроки Мастера оказали (и продолжают оказывать) на меня очень сильное и глубокое, поистине экзистенциальное влияние!

Я увидел перед собой не только (и не столько!) крупнейшего теоретика и авторитетного исследователя, уникального психотерапевта, лидера целого направления в психологии (Бюджентал, как известно, был соратником А.Маслоу, К.Роджерса, Р.Мэя и других по осуществлению "гуманистической революции" в психологии, его избрали первым президентом "Ассоциации за Гуманистическую Психологию" , он был редактором знаменитой книги, своего рода "гуманистического манифеста" – "The Challenges of Humanistic psychology" (1967) и т.д. и т.п.), но прежде всего – человека, Личность . Человека мудрого, обладающего колоссальным опытом – но готового удивляться и открывать снова и снова. Человека опытного, тонко чувствующего и глубоко понимающего – но уважающего тайну внутреннего мира личности и отказывающегося давать однозначные, окончательные ответы. Человека, мыслящего ясно, логично, удивительно легко раскладывающего сложнейшие темы и проблемы "по полочкам" (но осознающего при этом принципиальную незавершенность любого рассуждения на экзистенциальные темы), – и виртуозно владеющего метафорами, образами, юмором. Человека, который всю жизнь имел дело с людскими проблемами, страданиями, болью – и сохранил оптимизм, веру в позитивную сущность человеческой природы...

И еще. Для меня принципиально важно было убедиться в том, что в данном случае Человек и его Концепция (теоретическая и практическая) – это единое целое : Бюджентал полноценно живет, "присутствует" в своей теории и в своей практической работе; а его концепция – очень жизненная и очень личная. И он сам и его подход – удивительно естественные и гармоничные.

Второй источник – это опыт изучения разнообразной теоретической и методической литературы по гуманистической и экзистенциальной философии, психологии и психотерапии, а также – ее обсуждение с коллегами. Для меня лично наиболее значимыми оказались работы М.М.Бахтина, Дж. и Р.Байярдов, М.Бубера, Ф.Е.Василюка, С.Джурарда, А.Ф.Копьева, Дж.Корэя, Д.А.Леонтьева, Р. Лэнга, Г.Лэндрета, А.Маслоу, Р.Мэя, К.Роджерса, С.Л.Рубинштейна, Ж.-П.Сартра, М. и Р.Снайдеров, В.Франкла, А.У.Хараша и, конечно, Дж.Бюджентала .

Из произведений Джеймса Бюджентала наиболее сильное впечатление на меня произвели три книги: "The Search for Existential Identity" (1976), "Psychotherapy and Process" (l978), "The Art of the Psychotherapist" (1987). (Последняя работа и легла в основу разработки программы семинара-тренинга "Психология глубинного общения" – см. третью часть данного пособия).

Все тексты Дж. Бюджентала отличаются фундаментальностью теоретических основ, обилием разнообразного конкретного, жизненного "материала", ясностью изложения и личной значимостью, пристрастностью. Автор не просто излагает некие абстрактные идеи и "случаи из практики"; он ярко, зримо и очень личностно раскрывает опыт собственного экзистенциального поиска – личного и профессионального, – а также опыт помощи в осуществлении такого поиска другим людям, своим клиентам. Эти книги представляют, на мой взгляд, своеобразный слепок с жизни, реальной, многообразной и бесконечной, и образуют увлекательную "смесь" научного трактата, автобиографии, методического пособия и художественного произведения.

Третий источник – это чрезвычайно важный (хотя и очень разный, неоднозначный и явно недостаточный) опыт самостоятельного проведения семинаров-тренингов по ЭГП для практических психологов . Всего на данный момент таких семинаров прошло около двадцати в ряде городов России, Украины, Белоруссии. О главных итогах этой работы будет сказано далее (см. §3.4). Здесь же подчеркну, что именно попытки самому реализовать на практике экзистенциально-гуманистический подход (точнее будет, конечно, сказать – его отдельные элементы) позволили мне прочувствовать ключевые ценности и установки ЭГП, понять гораздо глубже его смысл и для профессии, и для жизни. Каждый такой семинар – как более удачный, так и (в еще большей мере!) менее удачный – был наполнен активными, подчас драматическими поисками, открытиями и интенсивным продвижением не только для его участников, но и для меня самого.

Все "три источника, три составные части" моего опыта постижения экзистенциально-гуманистического подхода для меня очень дороги и ценны и я искренне признателен всем , кто этому способствовал!

С.Б.
Санкт-Петербург, 1997-2001

Когда первый вариант этой книги уже был написан, пришло известие, что "The Art of the Psychotherapist" Джеймса Бюджентала наконец-то готовится к выходу на русском языке! Это будет, безусловно, большим праздником для всех интересующихся гуманистическими и экзистенциальными направлениями в психологии, а для меня в особенности – я мечтал об этом уже много лет. Но, с другой стороны, перевод "первоисточника" ставит под сомнение замысел моей собственной работы. То, что я считал своей главной целью, и что, как мне казалось, является достоинством моей книги – максимально полное и точное представление основного содержания концепции ЭГП с минимальными комментариями и добавлениями – теперь меняет свой смысл. Возникло даже желание полностью переделать данную работу. Однако, не без колебаний, я все же решил сохранить первоначальный замысел – дополнительное представление идей Бюджентала будет только на пользу (тем более, что перевод "Искусства психотерапевта" оставляет, на мой взгляд, желать лучшего и для читателей будет полезно иметь возможность сравнить хотя бы наиболее важные положения и самим выбрать русскоязычную версию). В любом случае, две книги об экзистенциально-гуманистическом подходе – лучше, чем ни одной.

ВВЕДЕНИЕ

ПРО ЧТО ЭТА КНИГА?

Мира межличностного общения

качество общения качество его жизни

важность сложность

упрощенный и потому во многом искаженный

встречу Личностей

ДЛЯ КОГО ЭТА КНИГА?

практическим психологам (точнее – психологам-консультантам)*

"фасилитатор"

более высокого (и одновременно более глубокого

не-психологу ребенка , – педагогам и родителям.

ПОЧЕМУ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД?

Этот вопрос для данной работы – ключевой; поэтому остановимся на нем подробнее. Начать стоит с самого названия подхода: "экзистенциально-гуманистический" .

Экзистенциальный , т.к. опирается на экзистенциальные взгляды, то есть исходит из того, что каждый человек существует, осуществляя человеческий способ бытия. Жизнь человека насыщена множеством различных событий, на него влияют природные, социокультурные факторы и иные силы, но все это – лишь исходные обстоятельства и материал, "сырье", из которых каждый человек строит свою жизнь , свое бытие, и результаты этого строительства зависят в первую очередь от его усилий.

Собственно, если и можно определить "главное дело" жизни человека, то с экзистенциальной точки зрения состоит оно в том, чтобы прожить жизнь именно по-человечески , выбирая в каждый момент свой собственный, аутентичный путь . И поэтому, чтобы по-настоящему понять человека как человека, в "человеческом измерении" , следует прежде всего понять главное : как именно и в какой мере он участвует в созидании своей жизни, как он "бытийствует" – переживает тот или иной момент своего существования, отвечает на фундаментальные вопросы бытия, делает жизненные выборы, осуществляет решения, принимает за них ответственность и т.д.

Иными словами, экзистенциальная психология стремится сквозь внешний фасад жизни ("оптический Мир" ) разглядеть глубинные, собственно человеческие ее основы ("онтологический Мир" ). Только опираясь на такое экзистенциальное видение , возможно понять, что мешает полноценному существованию человека, помочь осознать это ему самому и способствовать экзистенциальным изменениям в его жизни (не случайно еще одно название концепции Дж.Бюджентала – "жизнеизменяющая терапия" ). Без этого любые перестройки в оптическом мире будут иметь лишь временный, косметический эффект.

Гуманистическим этот подход является, по мнению Дж.Бюджентала, потому, что, во-первых, признает главной ценностью специфику человеческого существования . Следствие этого – принципиальный отказ от редукционистских взглядов (увы – так распространенных в психологии), объективирующих человека (часто вполне наукообразными способами) и игнорирующих субъективно-личностную основу его бытия – во всей ее сложности, противоречивости и неисчерпаемости. А во-вторых – признает в человеке мощный (хотя зачастую скрытый и нереализованный) потенциал в способности овладеть собственной жизнью , приняв на себя ответственность за нее. Эта вера в человека и оптимистический взгляд на его возможности объединяет ЭГП со всеми гуманистически-ориентированными концепциями.

Таким образом, экзистенциально-гуманистический подход – это попытка построения новой психологии : психологии с "человеческим лицом" по сути и по форме своего осуществления; психологии, которая не пасует перед неоднозначной, трудно постижимой и весьма драматичной сущностью человека, а последовательно и осознанно выбирает экзистенциальную философско-методологическую основу и гуманистические ценности.

Важно отметить и то, что для нашей страны ЭГП – новая психология в буквальном смысле, т.к. до самого последнего времени она была почти незнакома отечественным специалистам, и потому актуальность изложения этих идей очевидна. В то же время распространение ЭГП у нас сейчас – совсем не такой простой процесс и связан с целым рядом противоречий и парадоксов .

1. Если известная формула Г.Эббингауза : "Психология имеет очень большое прошлое и очень маленькую историю", – верна для психологии в целом, то к ЭГП это относится более, чем к какому бы то ни было другому подходу. Парадокс состоит в том, что хотя экзистенциальное направление оформилось в психологии позже других базовых подходов (психоанализа, бихевиоризма, гештальт-психологии, когнитивной психологии и других) и часто считается "молодым", но при этом именно ЭГП имеет самую древнюю и самую солидную предысторию среди всех психологических концепций. Экзистенциальный взгляд имеет многовековую традицию, и его корни можно найти в философских трудах еще за три тысячи лет до нашей эры! (См. подробнее Schneider, May , 1995, p. 11.) Однако в современной психологии экзистенциальные мотивы начали звучать действительно не так давно – примерно с середины нашего столетия.
2. Сейчас этот подход приходит к нам как "зарубежный", и потому многим представляется как "иностранное влияние". Но парадокс в том, что в отечественной культуре очень сильна экзистенциальная традиция – достаточно вспомнить Николая Александровича Бердяева или Михаила Михайловича Бахтина . Более того, сами западные теоретики ЭГП среди основных его идеологов-предшественников одним из первых обязательно называют Федора Михайловича Достоевского .

Правда, как раз в нашей психологии отечественная экзистенциальная традиция до последнего времени проявлялась в весьма ослабленном виде, как сказал бы тот же М.М.Бахтин, – в "гомеопатических дозах". Особенно это касается практической сферы. На теоретическом уровне эта позиция представлена в большей мере (хотя и явно недостаточно). Среди советских психологов были экзистенциально мыслящие авторы – прежде всего следует отметить Сергея Леонидовича Рубинштейна и его до сих пор не оцененную по достоинству замечательную работу "Человек и мир" (Рубинштейн , 1976, с. 253-381), а также концепцию "личностного смысла" Алексея Николаевича Леонтьева и его единомышленников (Асмолов и др., 1979; Д.А.Леонтьев , 1999) (см. подробнее §1.1).

В очередной раз мы "открываем Америку", не замечая пророков в своем отечестве... Да и "открывать" особенно не торопимся – ЭГП в отечественную психологию приходит позже других концепций, в числе самых последних.

Впрочем, справедливости ради следует признать, что развернутой экзистенциальной концепции психологии общения в отечественной психологии пока не создано и, тем более, нет эффективных программ развития соответствующих способностей. В этом плане обращение к разработкам и опыту зарубежных коллег вполне оправдано.

1. Еще один парадокс состоит в том, что ЭГП, имея фундаментальную теоретическую основу (ни одно другое направление в психологии не имеет такой мощной философской и методологической базы!), – принципиально отказывается от жестких и однозначных теоретических схем психологического анализа , от абстрактных "структур" психики, личности, от исследования бесконечных "факторов", "систем", "компонентов" и т.д., и т.п. Предложенное экзистенциалистами "новое понимание человека" основывается на том, что "человек более не трактуется в терминах какой бы то ни было теории – будь то механистической, биологической или психологической" (Binswanger , 1956, р. 144), а рассматривается в "человеческом измерении".

Но это парадокс только кажущийся – ведь именно глубокий экзистенциальный взгляд на человека с неизбежностью ведет к признанию приоритета живой реальности внутреннего мира конкретного человека, его субъективного опыта перед любыми объективированными "продуктами" теоретического анализа. И чем глубже наше постижение "человеческого в человеке", тем яснее становится понимание того, что человек многократно сложнее любых наших теорий и абстрактных рассуждений о нем.

1. Однако приоритет субъективности и феноменологическая ориентация ЭГП не ведет к обесцениванию "процедурной", методической стороны деятельности практического психолога, а скорее наоборот (что также может показаться парадоксом) – усиливает внимание к методам работы . Не часто концепция включает в себя такое многообразие форм и способов работы и столь подробный и тщательный их разбор, как ЭГП.

К тому же и методы рассматриваются здесь не формально-технологически, а как условия и средства актуализации и поддержания "жизнеизменяющих процессов". То есть дело не в самих методиках и приемах, а в искусстве приблизиться с их помощью к тому глубинному, экзистенциальному уровню общения с клиентом, на котором только и возможно оказать ему полноценную, эффективную помощь.

1. Наконец, еще один парадокс – возможно, самый главный. С одной стороны, хотя экзистенциализм достаточно хорошо известен и даже моден (так сказать, на "вербальном уровне"), его отнюдь нельзя назвать широко распространенным подходом и он не страдает от излишней популярности – как среди клиентов, так и среди самих психологов и психотерапевтов. А ведь, с другой стороны, именно этот подход затрагивает важнейшие стороны человеческой жизни, нацелен на решение самых острых жизненных проблем. И если согласиться с тем, что все "мы являемся живущими существами и потому в определенной степени все мы – экзистенциалисты" (Bugental, Kleiner , 1993), то следует признать, что ЭГП обращен ко всем, к каждому из нас . А если еще учесть, что центральная проблема экзистенциальной психологии – это "человек в кризисе" , то именно этот подход, казалось бы, должен прийтись как нельзя более кстати именно в нынешней России, переполненной кризисами во всех отношениях. Но пока (?!), увы, – не пришелся...

У этого парадокса неполной востребованности есть, видимо, много причин; пока ограничусь лишь одной: экзистенциально-гуманистический взгляд на человека – это взгляд глубокий, мудрый, можно даже сказать красивый, но очень непростой . А сложное, увы, не может быть массовым – спросом и популярностью пользуется простое.

Надо признать, сама психология много сделала для того, чтобы широкое распространение получил простой и "удобный в употреблении" образ человека – заголовок известной книги "Психология – это просто" (Фолкэн , 1997) можно было бы использовать в качестве эпиграфа к работам очень многих психологов.

Впрочем, и с простыми (а особенно упрощенными) представлениями – не все так просто. Как точно подметил Д.А.Леонтьев , "простые объяснения сложных явлений... не требуют от человека размышлений, поэтому они так привлекательны. Единственный их недостаток – они имеют мало общего с действительностью.

Подобно пародиям и шарфам, они выхватывают одну черту из картины реальности и раздувают ее... а остальное игнорируют" (Д.А.Леонтьев , 1993, с. 6).

Не будем же упрощать и карикатуризировать сложную и драматичную реальность внутреннего мира человека. И чтобы по-настоящему понять предлагаемый в ЭГП путь постижения этой реальности в непосредственном глубинном общении, – начнем с раскрытия самой экзистенциально-гуманистической концепции, ее теоретических основ . Затем рассмотрим экзистенциальную концепцию глубинного общения , после чего имеет смысл перейти к описанию семинара-тренинга , – только так, через призму осмысления ключевых идей, концептуальных положений и теории может быть адекватно понято и освоено все богатство практических возможностей ЭГП.

ВВЕДЕНИЕ

ПРО ЧТО ЭТА КНИГА?

Она посвящена, на мой взгляд, самому главному в подготовке практического психолога – тому, что занимает центральное место в его обучении и профессиональной работе – раскрытию и описанию Мира межличностного общения во всем его многообразии и глубине.

Для практического психолога (равно как и для педагога, родителя, руководителя) это и есть мир, где он живет и действует, и от качества бытия в котором в первую очередь зависят главные результаты его деятельности. Более того, можно с уверенностью утверждать, что качество общения человека во многом определяет качество его жизни ; причем, я убежден, что это справедливо не только для представителей "коммуникативно-насыщенных" профессий, но и для любого человека.

Поэтому понять общение таким образом, чтобы разобраться в главном и не упустить детали, да еще уметь все это учитывать и реализовывать в практике реальных контактов с людьми – очень важно. Но это еще и очень сложно. И если важность общения мало у кого вызывает сомнение, то его сложность , на мой взгляд, многими явно недооценивается.

Количество издаваемой сейчас литературы по "проблемам общения" огромно. Однако в подавляющем большинстве случаев это либо поверхностно-наивные советы и рецепты ("как читать человека, как книгу"), либо явно (или более завуалировано) манипулятивные наставления ("как завоевывать друзей"), либо научные исследования и основанные на них абстрактные рекомендации ("как правильно общаться").

При всем разнообразии названные подходы объединяет один принципиальный момент – упрощенный и потому во многом искаженный взгляд на сложный и противоречивый мир общения. Соответственно, и программы обучения общению, которые основываются на таких, мягко говоря, простых и незамысловатых, но, несмотря на это (а может быть – именно поэтому?!), весьма популярных взглядах, страдают теми же недостатками. Эти и подобные им подходы можно было бы определить как психологию поверхностного общения (или, в более крайних случаях – как упрощенную психологию общения ), которая, видимо, тоже нужна, но для профессионала (да и не только) совершенно недостаточна.

Ощущается явный дефицит более тонкого, глубокого и адекватного взгляда на межличностное общение как на встречу Личностей , суверенных и полноценных "Я", как на Мир специфически человеческих отношений . Так же очевидна и нехватка опирающихся на психологию глубинного общения программ эффективного развития соответствующих коммуникативных способностей. Попытка хотя бы в некоторой степени восполнить этот дефицит и представлена в данной работе. Из возможных подходов к рассмотрению глубинных аспектов общения я выбираю концепцию Джеймса Бюджентала, которая и составляет фундамент экзистенциальной психологии глубинного общения . В дальнейшем, говоря о психологии глубинного общения, я буду иметь в виду именно экзистенциальный его уровень.

ДЛЯ КОГО ЭТА КНИГА?

В первую очередь, она адресована практическим психологам (точнее – психологам-консультантам)* – тем, кто уже имеет опыт самостоятельной работы, а также – тем, кто только готовится к этой в высшей степени благородной и в такой же степени трудной деятельности.

* В дальнейшем я буду в основном использовать термин "фасилитатор" – как обобщенное название позиций практического психолога, консультанта, психотерапевта, которое одновременно указывает на принадлежность к гуманистической традиции; сам Бюджентал предпочитает говорить "психотерапевт", хотя и отмечает, что этот термин не вполне его устраивает.

Для психолога теория и практика общения – один из краеугольных камней его работы как профессионала. Я убежден, что профессиональная компетентность психолога зависит от его коммуникативной компетентности в первую очередь. И поэтому психологу совершенно недостаточно знакомства с общением только на уровне популярной и научно-исследовательской литературы. Необходимо постижение живой реальности психологии глубинного общения – причем, во всем многообразии, во всех тонкостях и нюансах, во всех вариантах и противоречиях, которые необходимо учитывать при решении психологических проблем. Можно рассматривать излагаемую в данной работе концепцию как рассчитанную на тех, кто уже овладел азами общения, основу для более высокого (и одновременно более глубокого ) уровня коммуникативной компетентности.

В то же время – не все психологи могут принять ценностную и теоретическую ориентацию предлагаемой концепции. И это естественно: многие положения экзистенциально-гуманистического подхода явно не согласуются с идеями, например, классического психоанализа или бихевиоризма, да и советская психология в целом стояла на существенно иных позициях. Однако, большим достоинством концепции Дж.Бюджентала (на которую я в основном и буду опираться в первую очередь) можно считать то, что развиваемый им

взгляд на общение и особенно предложенный им подход к развитию базовых коммуникативных способностей и становлению искусства консультирования является, по-моему, универсальным и одним из наиболее тщательно разработанных и практически выверенных среди основных подходов в мировой психологии и психотерапии. Уверен – каждый психолог, к какой бы психологической школе он ни принадлежал, найдет здесь для себя много ценного.

Хочется также надеяться, что такой глубокий профессиональный взгляд на общение с экзистенциально-гуманистических позиций в известной мере будет интересен и полезен также и любому не-психологу , желающему действительно разобраться и повысить свою компетентность в вопросах межличностного общения. Особенно важно будет увидеть мир общения под таким углом зрения тем, кто имеет отношение к развитию и личностному росту ребенка , – педагогам и родителям.

Экзистенциально-гуманистический подход в психологии и психотерапии

Братченко Сергей

Мы - живущие существа, и потому в определенной степени все мы - экзистенциалисты.

(J. Bugental, R. Kleiner)

Экзистенциально-гуманистический подход (ЭГП) не относится к числу простых. Сложности начинаются уже с самого названия. Чтобы разобраться с этим, немного истории.

Экзистенциальное направление в психологии возникло в Европе в первой половине ХХ века на стыке двух тенденций: с одной стороны это неудовлетворенность многих психологов и терапевтов господствовавшими тогда детерминистскими взглядами и установкой на объективный, научный анализ человека; с другой стороны это мощное развитие экзистенциальной философии, которая проявляла большой интерес к психологии и психиатрии. В результате в психологии появилось новое течение - экзистенциальное, представленное такими именами как Карл ЯСПЕРС, Людвиг БИНСВАНГЕР, Медард БОСС, Виктор ФРАНКЛ и др.

Важно отметить, что влияние экзистенциализма на психологию не ограничилось появлением собственно экзистенциального направления - очень многие психологические школы в той или иной мере ассимилировали эти идеи. Особенно сильны экзистенциальные мотивы у Э. Фромма, Ф. Перлса, К. Хорни, С. Л. Рубинштейна и др. Это позволяет говорить о целом семействе экзистенциально-ориентированных подходов и различать экзистенциальную психологию (терапию) в широком и узком смысле. В последнем случае экзистенциальный взгляд на человека выступает как хорошо осознаваемая и последовательно реализуемая принципиальная позиция. Первоначально это собственно экзистенциальное направление (в узком смысле) именовалось экзистенциально-феноменологическим или экзистенциально-аналитическим и представляло собой чисто европейский феномен. Но после Второй мировой войны экзистенциальный подход получил широкое распространение и в США. Причем, там в число его наиболее ярких представителей вошли некоторые лидеры третьей, гуманистической революции в психологии (которая, в свою очередь, во многом опиралась на идеи экзистенциализма): Ролло МЭЙ, Джеймс БЮДЖЕНТАЛ и др.

Видимо, поэтому некоторые из них, в частности, Дж. БЮДЖЕНТАЛ предпочитают говорить об экзистенциально-гуманистическом подходе. Как представляется, такое объединение вполне обоснованно и имеет глубокий смысл. Экзистенциализм и гуманизм безусловно, не одно и то же; и название экзистенциально-гуманистический фиксирует не только их нетождественность, но и принципиальную общность, которая состоит прежде всего в признании за человеком свободы построения своей жизни и способности к этому.

Недавно в Санкт-Петербургской Ассоциации тренинга и психотерапии создана секция экзистенциально-гуманистической терапии. Точнее было бы сказать - официальный статус получила группа психологов и терапевтов, реально работавшая в этом направлении с 1992 года, когда в Москве в рамках Международной конференции по гуманистической психологии произошла наша встреча с Дэборой РЭХИЛЛИ, ученицей и последовательницей Дж. Бюджентала. Затем Дэбора и ее коллеги Роберт НЭЙДЕР, Падма КАТЕЛЛ, Ланир КЛАНСИ и др. провели в течение 1992 - 1995 гг. в Санкт-Петербурге 3 семинара-тренинга по ЭГП. В промежутках между семинарами группа обсуждала полученный опыт, основные идеи и методические аспекты работы в этом направлении. Таким образом, в качестве базового (но не единственного) секция экзистенциально-гуманистической терапии выбрала подход Дж. Бюджентала, основные положения которого следующие. (Но прежде несколько слов о давнишней нашей проблеме: как нам их называть? Многие известные зарубежные психологи в русской транскрипции не только получают весьма своеобразную трактовку например, один из самых крупных психологов ХХ века Abraham MASLOW известен у нас как Абрахам Маслоу, хотя, если смотреть в корень, то он Абрам Маслов, а если в словарь, то Эйбрахам Мэслоу, - но приобретают сразу несколько имен, например, Рональд ЛЭЙНГ, он же ЛЭНГ. Особенно не повезло James BUGENTAL - его называют тремя и более вариантами; думается, лучше всего произносить его так, как это делает он сам - БЮДЖЕНТАЛ.)

Итак важнейшие положения подхода Дж. Бюджентала, который он сам называет жизнеизменяющей терапией.

1. За любыми частными психологическими трудностями в жизни человека лежат более глубокие (и не всегда ясно осознаваемые) экзистенциальные проблемы проблемы свободы выбора и ответственности, изолированности и взаимосвязанности с другими людьми, поиска смысла жизни и ответов на вопросы Что я есть? Что есть этот мир? и т. д. В ЭГП терапевт проявляет особый экзистенциальный слух, позволяющий ему за фасадом заявленных проблем и жалоб клиента уловить эти скрытые экзистенциальные проблемы и призывы. В этом и состоит смысл жизнеизменяющей терапии: клиент и терапевт совместными усилиями пытаются помочь первому понять способ, которым он отвечал на экзистенциальные вопросы своей жизни, и пересмотреть некоторые из ответов таким образом, чтобы сделать жизнь клиента более аутентичной и более полноценной.

2. ЭГП основывается на признании человеческого в каждом человеке и изначальном уважении к его уникальности и автономии. Это также означает осознание терапевтом того, что человек в глубинах своей сущности безжалостно непредсказуем и не может быть познан до конца, так как сам может выступать источником изменений в собственном бытии, разрушающих объективные предсказания и ожидаемые результаты.

3. В центре внимания терапевта, работающего в ЭГП, находится субъективность человека, та, как говорит Дж. Бюджентал, внутренняя автономная и интимная реальность, в которой мы живем наиболее искренне. Субъективность - это наши переживания, стремления, мысли, тревоги... все, происходящее внутри нас и определяющее то, что мы делаем вовне, а главное - что мы делаем из того, что там с нами случается. Субъективность клиента и есть главное место приложения усилий терапевта, а его собственная субъективность главное средство помощи клиенту.

4. Не отрицая большого значения прошлого и будущего, ЭГП ведущую роль отводит работе в настоящем с тем, что в данный момент действительно живет в субъективности человека, что актуально здесь и теперь. Именно в процессе непосредственного проживания в том числе и событий прошлого или будущего могут быть услышаны и полноценно осознаны экзистенциальные проблемы.

5. ЭГП задает скорее определенную направленность, локус осмысления терапевтом происходящего в терапии, нежели определенный набор техник и предписаний. По отношению к любой ситуации можно занять (или не занять) экзистенциальную позицию. Поэтому этот подход отличается удивительным разнообразием и богатством используемых психотехник, включая даже такие, казалось бы, нетерапевтичные действия как совет, требование, инструктаж и т. д. Позиция Бюджентала: при определенных условиях почти любое действие может вести клиента к усилению работы с субъективностью; искусство терапевта как раз и состоит в способности адекватно применять весь богатый арсенал, не переходя при этом к манипулированию. Именно для становления этого искусства психотерапевта Бюджентал описал 13 основных параметров терапевтической работы и разработал методику развития каждого из них. На мой взгляд, такой глубиной и тщательностью разработки программы расширения субъективных возможностей терапевта вряд ли могут похвастаться другие подходы.

В планы секции экзистенциально-гуманистической терапии входит дальнейшее изучение и практическое освоение всего богатства теоретического и методического арсенала ЭГП. Приглашаем к сотрудничеству и участию в работе секции всех желающих занять экзистенциальную позицию в психологии и в жизни.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.temenos.ru/