Размещено на сайте 08.05.2008.

ПРЕДИСЛОВИЕ КАФЕДРЫ ПРОГНОЗОВ

Добрый день, уважаемые читатели!

Научная разведка: запас прочности

О.Л.Сергеев

И на сайте Технологии разведки для бизнеса http://www.it2b.ru/print2.view3.page286.html

Информационные векторы задают не реальные замыслы противника, а выстроенная политиками субъективная картина мира

2006-11-24 / Олег Леонидович Сергеев - кандидат технических наук, полковник.

Научно-техническая разведка отличилась при похищении секрета атомной бомбы.

При посещении Главного разведывательного управления Генштаба России (ГРУ ГШ) 8 ноября 2006 года президент РФ Путин определил в качестве основных угроз безопасности страны появление дестабилизирующих вооружений – ядерных зарядов малой мощности, стратегических ракет с неядерными боеголовками, ядерного оружия в космосе. Тревогу вызывают арсеналы ведущих держав, постоянно совершенствующих наступательные виды вооружений, ядерное, химическое, биологическое и ракетное оружие, а также ракетные технологии.

ОХОТА НА ЧЕРНУЮ КОШКУ

Наряду с анализом и оценкой указанных угроз военная разведка должна «выявлять и активнее работать по ликвидации» каналов поддержки из-за рубежа террористического подполья на Северном Кавказе.

В новом здании ГРУ Верховный главнокомандующий посетил ситуационный центр, где аналитики вырабатывают сценарии развития конфликтных ситуаций. Сюда, на большие экраны, стекается информация от всех видов разведок: агентурной, радиотехнической, радиоэлектронной, космической и войсковой, дополняющих данные научной разведки, извлекающей 95% сведений из открытых источников.

От нее зависит эффективное выполнение поставленных президентом РФ задач. А также противодействие провокациям потенциального противника по втягиванию в гонку вооружений, как в приснопамятные времена мобильных ракет «МХ» и СОИ. От научной разведки зависит и выверка больших экранов, предназначенных для руководства.

Без науки отображение конфликтных ситуаций ведет к простым решениям, как это было в чеченской кампании. Когда руководство боевыми действиями велось из кремлевского центра. Результатом стал позорный хасавюртский «компьен».

Десятки тысяч квадратных метров площадей нового «Аквариума» не изменили сущность старой, в просторечии, «Стекляшки», куда, подобно корму для экзотических рыбок, стекается информация, отфильтрованная научной разведкой, связанной через все кордоны с научным миром и приспособленной реагировать на изменения технологической и информационной среды.

Сотрудники научного центра, находящегося неподалеку от «Аквариума», давно свыклись, подобно Диогену в бочке, с уличным шумом и перманентным ремонтом теплотрассы. На него не хватает средств даже после закрытия центра РТР на Кубе и постановки на прикол памятника лоббизму ОПК – большого атомного разведывательного корабля «Урал», не нашедшего применения из-за отсутствия внятной научной концепции использования данных радиоэлектронной разведки.

В этом наше отличие от США, осознавших, что для борьбы с терроризмом требуются научные методы, позволяющие «постоянно анализировать бесчисленные электронные послания… отслеживать сетевую активность… извлекать знания из больших текстовых массивов», используя «технологии, позволяющие плодотворно работать со сложной, зачастую противоречивой и обманчивой информацией».

В летнее время вызов сотрудника научного центра к начальству на ковер, в кондиционированные апартаменты, вызывает приток свежих сил, дополненный отеческим, как всегда правильным, наставлением, скорректированным из кабинетов с кодированными замками, требующим от науки согласовывать все и вся.

Научный центр стал конкурентом аппарата Информации и единственной в стране научной структурой, способной осуществлять комплексный прогноз развития передовых технологий. Причем на основе анализа ретроспективы развития целостных систем оружия, а не информации, ограниченной отдельными его элементами.

На частности отечественный ОПК нацеливает ГРУ ГШ. На них же ориентирует политическое руководство страны, Комиссию по военно-промышленным вопросам, лоббируя морально устаревшие и никому не нужные образцы оружия, отказавшись от преемственности разработок и развития инфраструктуры систем оружия.

Тем самым подтверждается принцип управления разведкой, присущий многим странам мира: навязывание вектора информационной работы с учетом выстроенной политиками субъективной картины мира, а не реальных замыслов противника. И игнорирует закономерности научно-технического прогресса, заставляя разведку, научную в том числе, искать в темной комнате черную кошку. Особенно когда ее нет.

ДОРОГОЙ МЕТАЛЛОЛОМ

Во что обходится субъективизм при анализе данных разведки, свидетельствует начало Великой Отечественной войны и многие другие примеры из истории войн. Ныне плоды вмешательства политиков в деятельность разведсообщества пожинают США. Массированные террористические атаки в Ираке стали следствием концентрации сил и средств разведки исключительно на поиске оружия массового поражения.

Вульгарный материализм отечественных политиков и поныне служит тромбом в потоке добываемой за рубежом информации. По-прежнему в соответствии с курсом партии двадцатилетней давности прогресс должен следовать за станкостроением, как и технологии – за производством новых машин. Получается замкнутый круг, причем плоды прогресса его же и стимулируют.

В соответствии с этим курсом главный заказчик – ОПК ориентирует ГРУ ГШ на поиск сведений о готовой продукции и закупки «железа». Именно это требуется для поддержания крупносерийного производства оружия и военной техники. Тем временем поиск научных идей и технологий остается делом второстепенным. Более того, в прежнее время даже встречал противодействие политработников, считавших деятельность научной разведки отклонением от линии партии. Несогласных, например, с оценкой приоритетных технологий США, в том числе в сверхбольших, сверхскоростных интегральных схемах. Оценки, послужившей в 1984 году индикатором провала информационно-коммуникационных технологий в СССР.

В анналы истории вошла скандальная история с приобретением у японской фирмы «Тошиба» станка с ЧПУ для обработки бескавитационных валов для атомных подводных лодок. Своих современных станков мы не имели и иметь не могли. Пример постановки задачи тех лет: добыть во что бы то ни стало сверло со сквозным каналом для охлаждающей жидкости. Ввиду того, что это изделие уже давно не применяется на Западе, нашли более совершенное устройство. С негодованием оно было отвергнуто заказчиком. Позже удалось для него найти ржавое сверло в металлоломе...

Источником информации, любезно предложенным американцами, до сих пор служит база данных ППРБ («Планирование-программирование – разработка бюджета») и многочисленные открытые специальные издания. Это позволяет воспроизвести ТТХ и конечный продукт военного производства даже выпускникам-гуманитариям из Военного института иностранных языков, наводнившим технические, вплоть до ракетного, направления Информации и научные организации ГРУ ГШ. И все это благодаря фундаменту кадровой политики, заложенному бывшим секретарем парткома полигона Капустин Яр и работником ЦК партии Изотовым, вознесенным «ударной возгонкой», по принципу Питера, на уровень некомпетентности – пост начальника управления кадров ГРУ ГШ.

Исторический факт – дезинформация провокационного характера, как это было с «МХ» и СОИ, более надежно скрывается за завесой массива данных, чем за хорошо известным признаком – прекращением публикаций по данной проблеме.

Для вскрытия истинных замыслов противника в этой связи требуются инженерные знания и практический опыт многих специалистов и ученых, владеющих технологией поиска нужных сведений в больших объемах информации различного содержания. В ней важно найти ключевой момент развития и «свернуть» его с помощью новых фактов до целостного понимания явлений, создать условия для эффективного обогащения «информационной руды».

Академик Иван Павлов, придававший огромное значение фактам, вместе с тем указывал, что всегда требуется известное общее представление о предмете для того, чтобы было на что «цеплять факты», чтобы было с чем двигаться вперед. С другой стороны, идея «обогащения» информации в ЦРУ формулируется так: «Любое количество фактов… не имеет какой-либо ценности до тех пор, пока сотрудник информации не раскроет смысла этих многочисленных фактов, не сопоставит их и не передаст в другие ведомства в такой форме, в которой их значение будет совершенно ясным» (В.Плэтт. «Информационная работа стратегической разведки. Основные принципы», Нью-Йорк, 1957).

ГЛАВЕНСТВУЕТ МЕТОДОЛОГИЯ

Данной цели служит технология исторической реконструкции (mosaic theory) – мозаичная сборка, которая пронизывает все области человеческой деятельности. Этот способ открывает новые возможности синтеза разрозненных фактов и позволяет выявить ключевые элементы высокотехнологичного производства. Подобные микродействия успешно применялись при воссоздании облика систем оружия морского базирования – «Поларис–Посейдон» и «Трайдент».

Особую роль научная методология поиска приобретает при дефиците информации, слабой разработке понятийного аппарата, непонимания со стороны руководства и снобизма отечественной научно-технической элиты при выявлении прорывных направлений научно-технологического прогресса.

Примером служит блестящая операция советской научной разведки по раскрытию американского атомного проекта. Добычей советских ученых, направлявших поиск, стали технологические детали управления процессом ядерного взрыва, позволившие с уверенностью провести испытания первого ядерного устройства, внести коррективы в проект и подготовку специалистов отрасли.

Главная задача разведки здесь состояла в фильтрации потоков сведений, истинных и ложных, передовых направлений развития и реальных замыслов потенциального противника. А инструментом отделения зерна от плевел служили данные фундаментальных наук и закономерности познания.

В профессионально выстроенную временную сеть с ячейками фундаментальных научных закономерностей удается поймать не только ключевые идеи технологического прорыва и ноу-хау, но и диверсантов, пораженных вирусом недооценки интеллекта противника. А также выяснять причины аварий и катастроф, ошибки в планировании и управлении производством.

В этой связи методология научной разведки подходит и к деятельности контрразведки. Ибо как системный акт диверсия содержит элементы дезинформации с умолчанием или неправильным толкованием фундаментальных научных закономерностей. Замысел диверсии высвечивается через ее конструктивное воплощение, противоречивость толкования объективных закономерностей, показаний свидетелей, исполнителей и пострадавших.

Белыми нитками шиты цели «электронных» провокаций с внесением изменений в курсо- и целеуказание бортовых компьютеров южнокорейских «Боингов», сбитых над территорией СССР в 1978 и 1983 году. Начинавших свой полет в одном аэропорту – Анкоридж. То же случилось при разрушении в 1999 году посольства КНР в Белграде с помощью американской крылатой ракеты с «зашитым» в полетное задание точно вымеренным рельефом местности. Как и попытка свержения в 2002 году президента Венесуэлы Уго Чавеса в результате искусственного коллапса страны из-за «случайного» сбоя весьма технологичной информационно-коммутационной аппаратуры, приобретенной по рекомендации иностранных консультантов.

Симптоматичен «прокол» биологической диверсии 1979 года, когда штамм сибирской язвы, убивший 49 жителей Свердловска, был родом из ЮАР. При этом информация о данном событии прошла в «голосах» даже раньше, чем диагноз советских специалистов.

Симптоматичен и отказ комиссии о гибели в 1955 году линкора «Новороссийск» привлечь экспертов по гидродинамике взрыва. Построившей заключение на безграмотном физическом толковании объективных данных по реальным и экспериментальным взрывам. Хотя этих данных было достаточно для проведения профессиональной экспертизы. При этом легенды прикрытия, опиравшиеся на хорошо известные литературные факты из отечественной и зарубежной истории, были не увязаны с конкретной обстановкой. Но это открыло путь к «моменту истины» крупнейшей диверсии советского ВМФ, совершенной собственными спецслужбами с ведома руководства страны во имя внутриполитических и экономических интересов.

Концентрация разрушительных реформ последних лет наводит на мысль о диверсии. Что позволяет привлечь методы научной разведки для поиска причин провала административной реформы, поставившей на грань выживания отечественную промышленность, неуклюжей монетизации льгот, изобретения деревянных велосипедов в образовании и науке – как результата реализации известной концепции сетецентрической войны.

Можно обсудить эту статью на журнала «Методолог». ЮД

В последнее время в России активно обсуждаются направления модернизации экономики, имея в виду создание принципиально новых инновационных сфер деятельности, уточнение приоритетов развития и др. Думается, к инновационной модернизации ближе те, у кого больше средств на инновации и инвестиции. В реальности такие средства - у иностранных компаний США, стран ЕС, Японии, Республики Кореи, Китая и др., с которыми российским компаниям конкурировать все труднее.

Обратимся, например, к южнокорейском практике.

Ныне Республика Корея производит чуть меньше половины всех новых кораблей мира по тоннажу, подавив европейских конкурентов и Японию, доминировавшую в XX веке. Одна только верфь Hyundai спускает на воду новое крупное судно каждые четыре дня. Корейцы скупили ведущие европейские верфи, где производят, например, десантные корабли типа «Мистраль», а также крупнейшие в истории круизные лайнеры класса Oasis. В электронике флагманом корейской экономики служит Samsung, ставший глобальным IT-лидером, обогнав HP, IBM, Nokia и др.

Более интересно, что расходы на науку в Корее - одни из самых высоких в мире. В абсолютном выражении в 2000-2008 годах они увеличились в 2,5 раза, достигнув цифры в 27,5 млрд. долл. Доля ВВП на науку выросла в 2000-2008 годах с 2,3 до 3,4% (в России на НИОКР многие годы направляется около 1,1% ВВП).

Достижение конкурентных целей наукоемкого южнокорейского бизнеса отчасти обеспечивается и глубоким изучением в университетах английского языка с привлечением специалистов из США и Великобритании. Более того, Пхоханьский университет науки и технологий (POSTECH) полностью перешел на английский. Этот частный вуз был основан в 1987 году и тесно связан с металлургической корпорацией POSCO.

В отличие от Республики Корея и других наукоемких стран в России последовательно деградирует даже наукоемкий ВПК.

Источником инноваций в России становится значительный импорт новых машин, оборудования и материалов. Выступая в марте 2010 года в Госдуме вице-премьер Сергей Иванов сообщил, что в стране неблагополучное положение с выпуском отечественных комплектующих: «В оборонке - 35% российских комплектующих, а 65% - иностранных. В гражданке - 10% отечественных комплектующих и уже 90% иностранных».

ЦИФРЫ НЕ РАДУЮТ

В целом Россия в два-три раза отстает от развитых стран мира по уровню затрат на НИОКР. По этому показателю Россия занимает всего лишь 31-е место в мире. Страны-лидеры - Израиль (4,68%), Швеция (3,6%), Южная Корея (3,4%), Финляндия (3,46%), Япония - (3,44%), США (2,68%), Франция (2,08%).

По мнению многих влиятельных российских экспертов, Минфин РФ должен кардинально изменить политику финансирования сферы науки и техники. Также следует ввести известные в развитом мире рычаги для стимулирования корпоративного финансирования НИОКР.

По мере материализации научного продукта и его вхождения в серийное производство возрастает роль промышленного шпионажа с добычей технической документации и описания технологических процессов.

Для крупных компаний России возникает необходимость организации собственных служб ведомственной конкурентной разведки (вне деятельности спецслужб СВР, ФСБ, ГРУ). Здесь автор, в частности, за создание в ГК «Росатом» ведомственной атомной внешней разведки.

Создание в 1999 году в МИФИ своего Института международных отношений (ИМО) - добротный мостик в атомные страны мира. Речь идет о «пионерской» подготовке атомщиков с углубленной языковой подготовкой (два иностранных языка) по специальности «Международные отношения» (федеральный междисциплинарный образовательный стандарт 350200), специализация «Международное научно-технологическое сотрудничество»). Часть студентов ориентирована на работу в системе МИР РФ.

Примечательно, что почетным президентом ИМО МИФИ является академик Е.М.Примаков.

Этот опыт нуждается в передаче в ряд других инновационных технических университетов страны.

Информация о деятельности и секретах конкурирующих иностранных разведок (особенно США, Китая, Израиля и др.) периодически проникает в открытые зарубежные и российские источники информации. Но шпион - это очень рискованная профессия. В США даже кража деловых секретов квалифицируется как федеральное правонарушение с наказанием исполнителей лишением свободы до 15 лет и штрафом до 500 тыс. долл. Утешает, что пойманные ценные тайные агенты быстро обмениваются и возвращаются в свою страну.

Приобретение ценной научно-технической информации, документации и даже опытных образцов комплектующих происходит разными способами. По данным специального обследования фирм Германии (2007), примерно в 15% случаев конкуренты хакерскими способами подключались к внутренним базам данных. Кроме того, велась «прослушка» спецслужбами конкурентов. В 20% случаев имела место нелояльность собственных сотрудников. В 18,7% случаев сотрудники компаний оказывались завербованными фирмой-конкурентом или же зарубежной спецслужбой в целях передачи им закрытой информации. Иногда продажей информации занимаются бывшие работники фирмы. Согласно исследованию, в нелояльности по отношению к собственной компании чаще всего замечены делопроизводители (31,3%), квалифицированные рабочие (22,9%) и менеджеры (17,1%).

ПРИНЦИПЫ РАЗВЕДКИ

Для квалифицированной характеристики основных принципов организации в России внешней разведки следует обратиться к базовому Федеральному закону «О внешней разведке», который был принят Государственной Думой 8 декабря 1995 года и подписан президентом РФ Ельциным 10 января 1996 года № 5-ФЗ.

Закон РФ имеет пять самостоятельных глав: 1. Общие положения (ст.1-9); 2. Организация деятельности органов внешней разведки (ст.10-16); 3. Правовое положение и социальная защита сотрудников органов внешней разведки и лиц, оказывающих содействие этим органам (ст. 17-23); 4. Контроль и надзор за деятельностью органов внешней разведки (ст. 24-25); 5. Заключительные положения (ст. 26).

Ст. 2 закона определяет содержание «разведывательной деятельности». Это есть: 1) добывание и обработка информации о затрагивающих жизненно важные интересы Российской Федерации реальных и потенциальных возможностях, действиях, планах и намерениях иностранных государств, организаций и лиц; 2) оказание содействия в реализации мер, осуществляемых государством в интересах обеспечения безопасности Российской Федерации.

С учетом проблем «инновационной модернизации» в условиях присоединения России к ВТО приведенные правовые нормы кажутся весьма не точными по существу целей нашей внешней разведки (см. ст. 5 закона «Цели разведывательной деятельности). Внешняя разведка лишь отчасти должна быть ориентирована на обеспечение национальной безопасности и обороны страны. Ее роль для перехода к «инновационной экономике» пока недооценивается.

Именно внешняя научно-техническая разведка помогает на отдельных стратегических направлениях быстро сократить техническое и технологическое отставание.

По информации Сергея Лещенко, бывшего офицера КГБ, перевербованного американцами, «Служба Т» (техническая разведка) в СВР России имеет три подразделения: оперативный отдел руководит деятельностью агентов за рубежом и в России; аналитический отдел занимается координацией собранной информации, составляет списки иностранных компаний и выпускаемой ими продукции; исследовательский отдел сортирует собранную информацию и направляет ее в соответствующие министерства, компании и исследовательские институты РАН.

КОМПЬЮТЕРЫ И ХАКЕРЫ

Ускоренное развитие информационных технологий в мире, включая Интернет, модифицирует методы внешней разведки, поскольку приводит к большей доступности даже специально защищаемой информации.

Такой полезной «информационной работе» надо учить почти всех студентов уже на третьем курсе. Вопрос об использовании полученных навыков будет решаться работодателями.

В каждый данный момент фундаментальная и прикладная наука (по сферам научного поиска) имеет типичный информационный массив:

а) учебники (иногда с грифами секретности) описывают общую характеристику научного уровня, уже достигнутого данной научной дисциплиной;

б) монографии приводят итоги систематического рассмотрения наиболее крупных или перспективных научных проблем;

в) аналитические обзоры характеризуют актуальные научные проблемы, наиболее интенсивные направления и методы научного поиска, а также достигнутые результаты;

г) научные статьи содержат описания объектов, способов и методов научного исследования и полученные конкретные результаты;

д) научные сообщения (письма в редакции журналов, выступления на научных конференциях и др.) информируют научное сообщество о новых научных фактах, требующих дополнительной проверки и осмысления, о зарождении новых областей научного поиска, спорных гипотезах и даже новых теориях.

Часть такой информации существует лишь на электронных носителях.

Методы внешней разведки совершенствуются с использованием новой специальной техники, информационных технологий, особенно Интернет, куда тяготеющие к профессиональному диалогу ученые и инженеры, как ни странно, стремятся открыто разместить наиболее ценные статьи. Дело в том, что научные статьи, выложенные в открытый доступ, цитируются в работах других ученых чаще, чем статьи, доступ к которым возможен только за деньги, независимо от того, по какой причине авторы решили пойти на этот шаг.

Параллельно с требуемым пересмотром нашей финансовой политики для сферы высшего образования РФ и ряда ведущих технических университетов возникают свои сложные организационные и этические вопросы.

Должен ли ученый или инженер получать спецподготовку для ведения возможной научно-технической разведки?

Можно ли в вузе создать нужную мотивацию к такой деятельности?

Как и на какой основе осуществлять сближение высшей школы с внешней разведкой?

Изучение английского, японского, китайского и других языков - это лишь часть проблемы подготовки креативных ученых и инженеров в ведущих технических университетах России.

Некоторые ведущие технические университеты следует срочно передать соответствующим отраслевым ведомствам (в том числе в «Роскосмос») и отдельным корпорациям, чтобы не было большой беды. Это отчасти неформально произошло с МФТИ и МИФИ, благодаря чему они продолжают оставаться сильнейшими исследовательскими университетами страны.

В целях улучшения качества подготовки специалистов для наукоемких отраслей промышленности, особенно ВПК и атомной промышленности, также следует усилить внимание отраслевых ведомств, госкорпораций и учреждений РАН к организации стажировок и производственной практики студентов ведущих технических университетов и колледжей. Конечно, инновационные университеты в большой мере нуждаются в зарубежных стажировках студентов и аспирантов. Потому в структуре бюджетных расходов предприятий и научных организаций Минфину РФ надо предусмотреть выделение специальной статьи расходов по обеспечению такой профессиональной подготовки студентов высших и средних учебных заведений.

В качестве первого шага на пути интеграции внешней разведки и высшей школы РФ представляется необходимым введение общего учебного курса «Конкурентная разведка», но деликатная практическая разведывательная деятельность подходит лишь части будущих ученых, конструкторов и технологов, организаторов производства наукоемкой продукции.

ВЫВОДЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ

1. Научно-техническая разведка должна в большей мере стать объектом высшего образования в технических университетах. В свою очередь, СВР, ФСБ и ГРУ нуждаются в потенциале высшей школы и российской науки, особенно РАН.

2. Промышленный корпоративный сектор России с его службами конкурентной разведки, будучи включен в разведывательное государственно-частное партнерство, может повысить свою инновационную активность и конкурентоспособность (в том числе - на внешних рынках).

3. Сегодня важно найти новые решения по большей интеграции работников инновационной сферы, включая технические университеты и др., и российских разведывательных структур в целях существенного наращивания потенциала российской внешней научно-технической разведки.

4. Нужна организация в структуре ведущих российских технических университетов научно-учебных кафедр Службы внешней разведки России (как головного разведывательного ведомства).

5. Целесообразно введение для технических и иных ведущих университетов и отраслевых вузов России общеобразовательного курса «Конкурентная разведка» и соответственно разработать и утвердить ряд ФГОС ВПО (по основным специализациям).

При посещении Главного разведывательного управления Генштаба России (ГРУ ГШ) 8 ноября 2006 года президент РФ Путин определил в качестве основных угроз безопасности страны появление дестабилизирующих вооружений – ядерных зарядов малой мощности, стратегических ракет с неядерными боеголовками, ядерного оружия в космосе. Тревогу вызывают арсеналы ведущих держав, постоянно совершенствующих наступательные виды вооружений, ядерное, химическое, биологическое и ракетное оружие, а также ракетные технологии.

ОХОТА НА ЧЕРНУЮ КОШКУ

Наряду с анализом и оценкой указанных угроз военная разведка должна «выявлять и активнее работать по ликвидации» каналов поддержки из-за рубежа террористического подполья на Северном Кавказе.

В новом здании ГРУ Верховный главнокомандующий посетил ситуационный центр, где аналитики вырабатывают сценарии развития конфликтных ситуаций. Сюда, на большие экраны, стекается информация от всех видов разведок: агентурной, радиотехнической, радиоэлектронной, космической и войсковой, дополняющих данные научной разведки, извлекающей 95% сведений из открытых источников.

От нее зависит эффективное выполнение поставленных президентом РФ задач. А также противодействие провокациям потенциального противника по втягиванию в гонку вооружений, как в приснопамятные времена мобильных ракет «МХ» и СОИ. От научной разведки зависит и выверка больших экранов, предназначенных для руководства.

Без науки отображение конфликтных ситуаций ведет к простым решениям, как это было в чеченской кампании. Когда руководство боевыми действиями велось из кремлевского центра. Результатом стал позорный хасавюртский «компьен».

Десятки тысяч квадратных метров площадей нового «Аквариума» не изменили сущность старой, в просторечии, «Стекляшки», куда, подобно корму для экзотических рыбок, стекается информация, отфильтрованная научной разведкой, связанной через все кордоны с научным миром и приспособленной реагировать на изменения технологической и информационной среды.

Сотрудники научного центра, находящегося неподалеку от «Аквариума», давно свыклись, подобно Диогену в бочке, с уличным шумом и перманентным ремонтом теплотрассы. На него не хватает средств даже после закрытия центра РТР на Кубе и постановки на прикол памятника лоббизму ОПК – большого атомного разведывательного корабля «Урал», не нашедшего применения из-за отсутствия внятной научной концепции использования данных радиоэлектронной разведки.

В этом наше отличие от США, осознавших, что для борьбы с терроризмом требуются научные методы, позволяющие «постоянно анализировать бесчисленные электронные послания┘ отслеживать сетевую активность┘ извлекать знания из больших текстовых массивов», используя «технологии, позволяющие плодотворно работать со сложной, зачастую противоречивой и обманчивой информацией».

В летнее время вызов сотрудника научного центра к начальству на ковер, в кондиционированные апартаменты, вызывает приток свежих сил, дополненный отеческим, как всегда правильным, наставлением, скорректированным из кабинетов с кодированными замками, требующим от науки согласовывать все и вся.

Научный центр стал конкурентом аппарата Информации и единственной в стране научной структурой, способной осуществлять комплексный прогноз развития передовых технологий. Причем на основе анализа ретроспективы развития целостных систем оружия, а не информации, ограниченной отдельными его элементами.

На частности отечественный ОПК нацеливает ГРУ ГШ. На них же ориентирует политическое руководство страны, Комиссию по военно-промышленным вопросам, лоббируя морально устаревшие и никому не нужные образцы оружия, отказавшись от преемственности разработок и развития инфраструктуры систем оружия.

Тем самым подтверждается принцип управления разведкой, присущий многим странам мира: навязывание вектора информационной работы с учетом выстроенной политиками субъективной картины мира, а не реальных замыслов противника. И игнорирует закономерности научно-технического прогресса, заставляя разведку, научную в том числе, искать в темной комнате черную кошку. Особенно когда ее нет.

ДОРОГОЙ МЕТАЛЛОЛОМ

Во что обходится субъективизм при анализе данных разведки, свидетельствует начало Великой Отечественной войны и многие другие примеры из истории войн. Ныне плоды вмешательства политиков в деятельность разведсообщества пожинают США. Массированные террористические атаки в Ираке стали следствием концентрации сил и средств разведки исключительно на поиске оружия массового поражения.

Вульгарный материализм отечественных политиков и поныне служит тромбом в потоке добываемой за рубежом информации. По-прежнему в соответствии с курсом партии двадцатилетней давности прогресс должен следовать за станкостроением, как и технологии – за производством новых машин. Получается замкнутый круг, причем плоды прогресса его же и стимулируют.

В соответствии с этим курсом главный заказчик – ОПК ориентирует ГРУ ГШ на поиск сведений о готовой продукции и закупки «железа». Именно это требуется для поддержания крупносерийного производства оружия и военной техники. Тем временем поиск научных идей и технологий остается делом второстепенным. Более того, в прежнее время даже встречал противодействие политработников, считавших деятельность научной разведки отклонением от линии партии. Несогласных, например, с оценкой приоритетных технологий США, в том числе в сверхбольших, сверхскоростных интегральных схемах. Оценки, послужившей в 1984 году индикатором провала информационно-коммуникационных технологий в СССР.

В анналы истории вошла скандальная история с приобретением у японской фирмы «Тошиба» станка с ЧПУ для обработки бескавитационных валов для атомных подводных лодок. Своих современных станков мы не имели и иметь не могли. Пример постановки задачи тех лет: добыть во что бы то ни стало сверло со сквозным каналом для охлаждающей жидкости. Ввиду того, что это изделие уже давно не применяется на Западе, нашли более совершенное устройство. С негодованием оно было отвергнуто заказчиком. Позже удалось для него найти ржавое сверло в металлоломе...

Источником информации, любезно предложенным американцами, до сих пор служит база данных ППРБ («Планирование-программирование – разработка бюджета») и многочисленные открытые специальные издания. Это позволяет воспроизвести ТТХ и конечный продукт военного производства даже выпускникам-гуманитариям из Военного института иностранных языков, наводнившим технические, вплоть до ракетного, направления Информации и научные организации ГРУ ГШ. И все это благодаря фундаменту кадровой политики, заложенному бывшим секретарем парткома полигона Капустин Яр и работником ЦК партии Изотовым, вознесенным «ударной возгонкой», по принципу Питера, на уровень некомпетентности – пост начальника управления кадров ГРУ ГШ.

Исторический факт – дезинформация провокационного характера, как это было с «МХ» и СОИ, более надежно скрывается за завесой массива данных, чем за хорошо известным признаком – прекращением публикаций по данной проблеме.

Для вскрытия истинных замыслов противника в этой связи требуются инженерные знания и практический опыт многих специалистов и ученых, владеющих технологией поиска нужных сведений в больших объемах информации различного содержания. В ней важно найти ключевой момент развития и «свернуть» его с помощью новых фактов до целостного понимания явлений, создать условия для эффективного обогащения «информационной руды».

Академик Иван Павлов, придававший огромное значение фактам, вместе с тем указывал, что всегда требуется известное общее представление о предмете для того, чтобы было на что «цеплять факты», чтобы было с чем двигаться вперед. С другой стороны, идея «обогащения» информации в ЦРУ формулируется так: «Любое количество фактов┘ не имеет какой-либо ценности до тех пор, пока сотрудник информации не раскроет смысла этих многочисленных фактов, не сопоставит их и не передаст в другие ведомства в такой форме, в которой их значение будет совершенно ясным» (В.Плэтт. «Информационная работа стратегической разведки. Основные принципы», Нью-Йорк, 1957).

ГЛАВЕНСТВУЕТ МЕТОДОЛОГИЯ

Данной цели служит технология исторической реконструкции (mosaic theory) – мозаичная сборка, которая пронизывает все области человеческой деятельности. Этот способ открывает новые возможности синтеза разрозненных фактов и позволяет выявить ключевые элементы высокотехнологичного производства. Подобные микродействия успешно применялись при воссоздании облика систем оружия морского базирования – «Поларис–Посейдон» и «Трайдент».

Особую роль научная методология поиска приобретает при дефиците информации, слабой разработке понятийного аппарата, непонимания со стороны руководства и снобизма отечественной научно-технической элиты при выявлении прорывных направлений научно-технологического прогресса.

Примером служит блестящая операция советской научной разведки по раскрытию американского атомного проекта. Добычей советских ученых, направлявших поиск, стали технологические детали управления процессом ядерного взрыва, позволившие с уверенностью провести испытания первого ядерного устройства, внести коррективы в проект и подготовку специалистов отрасли.

Главная задача разведки здесь состояла в фильтрации потоков сведений, истинных и ложных, передовых направлений развития и реальных замыслов потенциального противника. А инструментом отделения зерна от плевел служили данные фундаментальных наук и закономерности познания.

В профессионально выстроенную временную сеть с ячейками фундаментальных научных закономерностей удается поймать не только ключевые идеи технологического прорыва и ноу-хау, но и диверсантов, пораженных вирусом недооценки интеллекта противника. А также выяснять причины аварий и катастроф, ошибки в планировании и управлении производством.

В этой связи методология научной разведки подходит и к деятельности контрразведки. Ибо как системный акт диверсия содержит элементы дезинформации с умолчанием или неправильным толкованием фундаментальных научных закономерностей. Замысел диверсии высвечивается через ее конструктивное воплощение, противоречивость толкования объективных закономерностей, показаний свидетелей, исполнителей и пострадавших.

Белыми нитками шиты цели «электронных» провокаций с внесением изменений в курсо- и целеуказание бортовых компьютеров южнокорейских «Боингов», сбитых над территорией СССР в 1978 и 1983 году. Начинавших свой полет в одном аэропорту – Анкоридж. То же случилось при разрушении в 1999 году посольства КНР в Белграде с помощью американской крылатой ракеты с «зашитым» в полетное задание точно вымеренным рельефом местности. Как и попытка свержения в 2002 году президента Венесуэлы Уго Чавеса в результате искусственного коллапса страны из-за «случайного» сбоя весьма технологичной информационно-коммутационной аппаратуры, приобретенной по рекомендации иностранных консультантов.

Симптоматичен «прокол» биологической диверсии 1979 года, когда штамм сибирской язвы, убивший 49 жителей Свердловска, был родом из ЮАР. При этом информация о данном событии прошла в «голосах» даже раньше, чем диагноз советских специалистов.

Симптоматичен и отказ комиссии о гибели в 1955 году линкора «Новороссийск» привлечь экспертов по гидродинамике взрыва. Построившей заключение на безграмотном физическом толковании объективных данных по реальным и экспериментальным взрывам. Хотя этих данных было достаточно для проведения профессиональной экспертизы. При этом легенды прикрытия, опиравшиеся на хорошо известные литературные факты из отечественной и зарубежной истории, были не увязаны с конкретной обстановкой. Но это открыло путь к «моменту истины» крупнейшей диверсии советского ВМФ, совершенной собственными спецслужбами с ведома руководства страны во имя внутриполитических и экономических интересов.

Концентрация разрушительных реформ последних лет наводит на мысль о диверсии. Что позволяет привлечь методы научной разведки для поиска причин провала административной реформы, поставившей на грань выживания отечественную промышленность, неуклюжей монетизации льгот, изобретения деревянных велосипедов в образовании и науке – как результата реализации известной концепции сетецентрической войны.

Научно-техническая разведка РФ: быть ближе к атомной промышленности.

Ю.А.Бобылов, к.э.н., научный редактор журнала «Менеджмент и бизнес-администрирование»

Периодически возникающие шпионские скандалы с участием в них засекреченных сотрудников СВР, ФСБ и ГРУ, ярким примером которых стал арест летом 2010 г. в США целой группы «нелегалов», вызывают большой интерес к этой тематике среди работников российских НИИ и технических университетов атомной промышленности. Именно они порой не могут жить без информации и документации (и не всегда секретной) нашей научно-технической разведки. Но атомная наука и техника – это лишь часть прорывной российской науки.

Внешняя разведка имеет большое значение для уточнения приоритетов развития науки и техники, а также ускорения прорывов на новых направлениях научно-технического прогресса. Российская практика показывает имеющиеся проблемы в этой закрытой сфере. Что-то имеет отношение к техническим университетам России (например, «МИФИ»), поскольку внешней разведке нужны квалифицированные специалисты. Необходимо развитие взаимосвязей многих министерств и ведомств, а также крупных частных компаний со Службой внешней разведки и другими спецслужбами России.

Кажется, создание в 1999 г. в «МИФИ» своего Института международных отношений (ИМО) — добротный мостик в атомные страны мира. Речь идет о «пионерской» подготовке атомщиков по специальности «Международные отношения» (федеральный междисциплинарный образовательный стандарт 350200), специализация «Международное научно-технологическое сотрудничество»).

1. О модернизации промышленности России и активизации инновационной деятельности

В последнее время в России активно обсуждаются направления модернизации экономики, имея в виду создание принципиально новых инновационных сфер деятельности, уточнение приоритетов развития, коренное обновление важнейших производств и технологических процессов, а также преодоление институциональных и структурных барьеров.

Так, в подготовленном февральском (2010 г.) докладе Института современного развития под названием «Россия в ХХI веке: образ желаемого завтра» (М.: Экон-Интерм, 2010, с. 8) отмечается: «Общепризнанной становится задача смены вектора развития – преодоление избыточной зависимости от экспорта сырья с входом в экономику знаний, наукоемких производств, высоких технологий и интенсивных инноваций».

Дальнейший рост сырьевой направленности экономики России тревожит. Так, прямая доля минерально-сырьевого комплекса (нефть, газ, руда и др.) в ВВП России без учета вторичных эффектов – около 20%, его доля в доходах консолидированного бюджета – 30%, а в доходах федерального бюджета – 50% . Однако сама сырьевая экономики России и особенно сфера добычи и переработки нефти и газа, остро нуждаются в инновациях, новом оборудовании, прогрессивных технологиях первичной обработки сырье и далее в более глубокой промышленной переработке. В этой связи не корректно противопоставлять «инновационную экономику» и ее «сырьевую направленность».

Большой пласт проблем имеет отношение к разведке и освоению урановых и редкоземельных месторождений России. Если в Австралии к ценовой категории до $40/кг относится 93,4% запасов урана, а в Канаде – 67,3%, то в России такие запасы вовсе отсутствуют и только 28% запасов относится к ценовой категории менее $80/кг, а остальные – к категории менее $260/кг. Можно говорить об «урановом провале» российской геологии.

В целом инновации можно определить как разработку и внедрение полезных новых или усовершенствованных продуктов и услуг, процессов, систем, организационных структур или бизнес-моделей для решения производственных проблем, повышения производительности труда. улучшения коммерческих итогов деятельности организаций и предприятий.

В последние годы Россия в 2 – 3 раза отстает от развитых стран мира (включая ЕС) по уровню затрат на НИОКР. В России на эти цели, включая нужды обороны и безопасности, расходуется лишь около 1,1 процента ВВП. По этому показателю Россия занимает всего лишь 31-е место в мире. Страны-лидеры – Израиль (4,68%), Швеция (3,6%), Южная Корея (3,47%), Финляндия (3,46%), Япония – (3,44%), США (2,68%), Франция (2,08%). Причём в этих странах доля государства в финансировании затрат на исследования и разработки гораздо ниже, чем у нас. Например, в Японии в 2007 г. она составляла около 16%, в США – около 29%, а в России – 61%.

Сфера российских НИОКР все еще значимая часть военно-промышленного комплекса и структур национальной безопасности. В свою очередь, атомная «технологическая платформа» (ТП), подобно пирамиде, для своих успехов нуждается в опоре на новых достижения в смежных областях. В начатых дискуссиях о сущности и проблемах таких ТП пока умалчивается о миссии научно-технической разведки.

Российский корпоративный и частный бизнес (особенно нефтяные компании) недостаточно мотивирован инвестировать в прикладные исследования и разработки.
По одному из последних рейтингов инновационной конкурентоспособности в мире Россия занимает 38 место, уступая Польше (37), Турции (36), Таиланду (35), Словакии (34), Греции (33) и др. В первой десятке: США (1), Швеция (2), Швейцария (3), Сингапур (4), Финляндия (5), Германия (6), Израиль (7), Япония (8), Великобритания (9) и Нидерланды (10) .

В этой связи источником инноваций в России становится значительный импорт новых машин, оборудования и материалов.

Ныне даже для производства военной техники Россия делает значительные закупки комплектующих. Выступая в марте 2010 г. в Госдуме вице-премьер С.Б.Иванов сообщил, что в стране неблагополучное положение с выпуском отечественных комплектующих: «В „оборонке“ -3 5% российских комплектующих, а 65% — иностранных. В „гражданке“ — 10% отечественных комплектующих, и уже 90% иностранных».

По мнению некоторых экспертов, следует рассматривать оборонно-промышленный комплекс в основного заказчика российской науки и инноваций. Таковы итоги специального заседания президентской Комиссии по модернизации 22 сентября 2010 г. в подмосковном Раменском. В гражданской сфере такая позиция имеет мало сторонников.

Анализ показывает, что многие НИОКР ВПК не могут быть конверсированы для выпуска наукоемкой гражданской продукции. Также создаваемая сложная военная техника (ракеты, самолеты, подводные лодки и др.) производится малыми сериями. Напротив, гражданская продукция (машины и оборудование, средства связи, бытовая техника и др.), ориентированная на массовый рынок, производится сериями в сотни тысяч изделий и в силу острой конкурентной борьбы постоянно модернизируется.

Свои интересы здесь есть в ГК «Росатом».

По мере материализации научного продукта и его вхождения в серийное производство возрастает и роль промышленного шпионажа, но здесь на первое место выходит тайная покупка технической документации и описания технологических процессов. Именно в этом заинтересованы некоторые конкурентоспособные сектора экономики России и вне наукоемкой оборонной и атомной промышленности.

2. Источники информации о тайнах и проблемах внешней разведки

По закону «О государственной тайне» (1993 г.), с изменениями и дополнениями) деятельность органов внешней разведки России составляет один из основных объектов российской государственной тайны. Вместе с тем, большой ряд информированных разведчиков бывшего КГБ СССР, а также СВР, ФСБ и ГРУ, в последние два десятилетия попросили политического убежища в США, Великобритании, Канады и др., а далее в открытой зарубежной печати изложили многие интересные сведения, которые в России являются секретными.

Информация о деятельности и секретах конкурирующих иностранных разведок (особенно США, Китая, Израиля и др.) также периодически проникает в открытые зарубежные и российские источники информации (в их числе и объемные мемуары). Здесь информативен российский сайт АГЕНТУРА.РУ и его форум. В научном отношении важнее сайт «Технологии разведки для бизнеса» — см.: it2b.ru/.

В России изданы качественные пособия по корпоративной конкурентной разведке, где бывшими сотрудниками спецслужб описаны методы и техника разведывательной работы: Бабец О.А. Опыт военной разведки на службе в коммерческой фирме // Минск, ХАРВЕСТ, 2003; Боган К., Инглиш М.Бизнес-разведка. Внедрение передовых технологий (пер. с англ.) // М., Вершина, 2006; Деревицкий А. Коммерческая разведка // СПб, ПИТЕР, 2006; Доронин А.И. Бизнес-разведка // М., ОСЬ=89, 2003; Мелтон Х.К. Офисный шпионаж (пер. с англ.)// М., Феникс, 2005; Методическое пособие по курсу «Конкурентная разведка» Консалтингового цента «Лекс» // 2001; Ромачев Р.В., Нежданов И.Ю. Конкурентная разведка. Практический курс // М, ОСЬ-89, 2007; Ронин Р. Своя разведка // Минск, ХАРВЕСТ, 1999; Ющук Е.Л. Конкурентная разведка – маркетинг рисков и возможностей // М., ВЕРШИНА, 2006 и др.

В начале 2010 г. в России даже появился частный коммерческий проект по изданию журнала «Разведка» ([email protected]) и проект неожиданно быстро закончился. Понятно было согласие С.В. Чертопруда, автора толстой книги о научно-технической разведке СССР (см. ниже), вести отдел спецпроектов». Круг авторов, пишущих по этой теме очень малочисленный, но придерживающийся корпоративной этики негласной работы спецслужб. Также внешняя разведка не может носить публичного характера.

В начале 2000 г. вызвала интерес читателей статья бывшего сотрудника Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР С. Жакова «Грязное белье «Лесной школы» СВР», где описана история создания и деятельности секретной Академии внешней разведки.

Внешняя разведка – это трудная профессия, безусловно требующая своего профессионального технического образования, в том числе в Академии СВР России, о чем не стоит иронизировать. С учетом секретности подготовки кадров этом ведомственном вузе С.Жаков писал: «Учебные планы ВУЗа не соответствовали типовым учебным планам, утвержденным Минвузом СССР, дипломы выписывались на вымышленные названия специальностей, но в специальном учебном заведении, подведомственном КГБ СССР, проверить ничего было нельзя, ведь даже сам факт наличия такого заведения был секретным».

Также — это очень рискованная профессия. В США даже кража деловых секретов квалифицируется как федеральное правонарушение с наказанием исполнителей лишением свободы до 15 лет и штрафом до 500 тыс. долл. Утешает, что пойманные ценные тайные агенты быстро обмениваются и возвращаются в свою страну.

Еще одна цитата о снижении интереса к работе во внешней разведке в первые годы после распада СССР: «Выпускники известных и престижных московских ВУЗов (МГИМО, МГУ, МГПИИЯ, Физтеха и тому подобных), составлявшие ранее костяк слушателей одно и двухгодичных факультетов КИ, перестали интересоваться этими перспективами: они теперь могли уехать на работу за границу гораздо проще и эффективнее сами».

И все-таки перебежчик С.Жаков признал полезность для страны эффективной внешней разведки.

Очевидно, создание в «МИФИ» и иных технических университетах своих ИМО может изменить разведывательные технологии в наших спецслужбах.

Многочисленные мемуары бывших разведчиков и ряд специальных журналов по защите информации позволяют полнее понять методы и формы современной научно-технической разведки или промышленного шпионажа, а также направления реформирования внешней разведки.

После распада СССР и ликвидации КГБ основной задачей российской Службы внешней разведки (СВР) стало приобретение деловой информации и передовых технологий преимущественно в интересах поддержки оборонной промышленности.

По информации С.Лещенко, бывшего офицера КГБ, перевербованного американцами, «Служба Т» (техническая разведка) в СВР России имеет три подразделения: оперативный отдел руководит деятельностью агентов за рубежом и в России; аналитический отдел занимается координацией собранной информации, составляет списки иностранных компаний и выпускаемой ими продукции; исследовательский отдел сортирует собранную информацию и направляет ее в соответствующие министерства и исследовательские институты Российской академии наук (с. 137-138).

Публичная информация о СВР России приводится на сайте данного федерального ведомства.

Характеризуя значимость промышленного шпионажа, можно привести показатели экономических потерь Германии от промышленного шпионажа в 2007 г., которые составили 2,8 млрд. евро. Эти данные приведены в совместном опросе, организованном компанией по предоставлению охранных услуг Corporate Trust, Бюро прикладной криминалистики в Гамбурге и редакцией Handelsblatt. В этом опросе приняли участие 741 немецкая фирма. Примерно 20% всех немецких компаний уже стали жертвами промышленного шпионажа или же в них имела место утечка интересующей конкурентов служебной информации. Утечка происходила разными способами. Примерно в 15% случаев конкуренты хакерскими способами подключались к внутренним базам данных. Кроме того, «прослушка» велась спецслужбами конкурентов. В 20% случаев имела место нелояльность собственных сотрудников. В 18,7% случаев сотрудники компаний оказывались завербованными фирмой-конкурентом или же зарубежной спецслужбой в целях передачи им закрытой информации. Иногда продажей информации занимаются бывшие работники фирмы. Согласно исследованию, в нелояльности по отношению к собственной компании чаще всего замечены делопроизводители (31,3%), квалифицированные рабочие (22,9%) и менеджеры (17,1%).

Крупные атомные корпорации мира точно также уязвимы для опытных разведчиков.

3. Законодательная база российской внешней разведки

По мнению автора, для квалифицированной характеристики основных принципов организации в России внешней разведки следует обратиться к базовому федеральному закону «О внешней разведке», который был принят Государственной Думой 8 декабря 1995 года и подписан Президентом РФ Б.Н. Ельциным 10 января 1996 г. № 5-ФЗ (Собр. зак. РФ, № 3, ст. 143).

Закон РФ имеет пять самостоятельных глав:
1. Общие положения (ст.1-9);
2. Организация деятельности органов внешней разведки (ст.10-16);
3. Правовое положение и социальная защита сотрудников органов внешней разведки и лиц, оказывающих содействие этим органам (ст. 17-23);
4. Контроль и надзор за деятельностью органов внешней разведки (ст. 24 -25);
5. Заключительные положения (ст. 26).
Ниже приводятся наиболее существенные положения закона РФ «О внешней разведке».

В ст. 1 «Внешняя разведка Российской Федерации» отмечается, что это «совокупность специально создаваемых государством органов – органов внешней разведки Российской Федерации – является составной частью сил обеспечения безопасности Российской Федерации (курсив автора) и призвана защищать безопасность личности, общества и государства от внешних угроз с использованием определенных настоящим Федеральным законом методов и средств».

Ст. 2 закона определяет содержание «разведывательной деятельности». Это есть: 1) добывание и обработка информации о затрагивающих жизненно важные интересы Российской Федерации реальных и потенциальных возможностях, действиях, планах и намерениях иностранных государств, организаций и лиц; 2) оказание содействия в реализации мер, осуществляемых государством в интересах обеспечения безопасности Российской Федерации.

С точки зрения российского экономиста с опытом работы в сфере торгово-промышленной политики и поддержки национального предпринимательства, особенно в условиях присоединения России к ВТО, приведенные определения кажутся весьма неточными по существу целей нашей внешней разведки (см. ст. 5 закона «Цели разведывательной деятельности). Внешняя разведка лишь отчасти должна быть ориентирована на обеспечение национальной безопасности и обороны страны. Ее роль для перехода к «инновационной экономике» пока недооценивается .

В связи с необходимостью реформирования внешнеэкономической разведки (т.е. «конкурентной разведки» в отношении иностранных конкурентов) следует особо выделить ст. 11 «Сферы деятельности органов внешней разведки Российской Федерации», устанавливающую, что разведывательная деятельность в пределах своих полномочий в России осуществляется СВР РФ (в том числе в экономической сфере), а также соответствующими органами: (ГРУ) Минобороны РФ (в том числе в военно-экономической сфере), ФАПСИ (в том числе в экономической сфере с использованием радиоэлектронных средств и Интернета) и ФПС. В ходе административной реформы в 2003 г. две последние структуры перешли к ФСБ России.

Общее руководство органами внешней разведки осуществляет Президент России (ст. 12), который курирует блок силовых министерств и ведомств страны.

Разведывательная информация (ст.14,15,16) представляется всем субъектам федеральной власти, а также предприятиям, учреждениям и организациям в установленном Президентом РФ порядке.

В свете приведенных ниже аргументов по реорганизации внешней разведки России следует обратить внимание на правовое положение сотрудников внешней разведки (ст. 17 и др.).

Уже сама специфика этой государственной службы (в отличие от возможных подразделений промышленного шпионажа крупных объединений и предприятий – при этом суть наименования таких подразделений как ОНТИ, служба маркетинга и др. не имеет существенного значений) выражается в том, что сотрудники внешней разведки России являются в основном «военнослужащими».

В ст. 17 указывается: «На военнослужащих органов внешней разведки Российской Федерации распространяется действие федеральных законов, регулирующих прохождение военной службы, с учетом установленных настоящим Федеральным законом и иными федеральными законами особенностей, обусловленных спецификой выполняемых указанными военнослужащими функций».

Важно, что «сведения о принадлежности конкретных лиц к кадровому составу органов внешней разведки Российской Федерации, включая сотрудников, уволенных их этих органов, составляют государственную тайну…» (ст. 18).

Характер исполняемой работы, прямо подпадающей под нормы уголовного права иностранных государств и несущий существенные угрозы личной безопасности сотрудников внешней разведки, предполагает соответствующую оплату труда и социальную защиту, что детально отражается в ст. 22 закона «О внешней разведке». Так, предусматривается обязательное государственное личное страхование на сумму пятнадцатилетнего денежного содержания (речь идет о компенсации в случаях арестов на территории иностранных государств).

Парламентский контроль за деятельностью внешней разведки Российской Федерации (ст. 24), в основном, касается исполнения сметы затрат. Какая-либо прямая отчетность руководителей органов внешней разведки Совету Федерации и Государственной Думе законом не предусматривается (не допускается, например, разглашение кадрового состава органов разведки, целей и методов их деятельности и др.).

Данный закон РФ обширен и позволяет много узнать «из первых рук».
В стратегии развития внешней научно-технической разведки, однако, есть два направления деятельности:

1) государственное, близкое к фундаментальной науке и военно-промышленной сфере, где критерии прибыльности работ практически не применяются, которое координируется СВР России;

2) коммерческое, реализуемое самими наукоемкими компаниями вне ВПК и ориентированное на прорывные прикладные НИОКР и использование в гражданской сфере (новые наукоемкие товары для личного и семейного потребления, особенно автомобили, средства связи, информационные технологии, фармацевтика, биотехнологии и др.).

В последнем случае возникает необходимость создания структур деловой конкурентной разведки при крупных научных организациях и компаниях.

4. Опыт организации научно-технической разведки СССР

Принадлежность разведывательного сообщества (СВР, ФСБ, ГРУ) к силовому блоку российских федеральных органов власти, управляемому Президентом РФ, предопределяет «милитаризованность» внешней научно-технической разведки РФ. Этот фактор осложняет взаимосвязи таких разведывательных ведомств с гражданскими министерствами и отдельными негосударственными компаниями, среди которых появляется богатые иностранные инвесторы. Также есть многолетние традиции умелого лоббизма со стороны секретных структур ВПК и национальной безопасности.

По утверждению ряда специалистов, в гонке вооружений СССР и США (и НАТО) большинство важных советских систем и образцов вооружений и военной техники базировалось на западных образцах и их высоких технологиях. Об этом, например, пишет в своей книге С.В. Чертопруд . По информации экспертов, доля зарубежных «ноу-хау» в военных новинках ВПК СССР оценивалась примерно в 70%. Так, советской разведке удалось добыть часть чертежей гигантского военно-транспортного самолета компании «Локхид» еще до начала его серийного производства в США.

В секретном советском ВПК трудилось огромное количество наиболее квалифицированных научно-технических работников (например, в НИИ и КБ Минэлектронпрома и Миноборонпрома СССР было почти по 100 тыс. человек). Справедливости ради следовало бы указать на достигнутые научно-технические приоритеты СССР (например, ядерные технологии, ракеты морского базирования и др.), за которыми все еще продолжают охотиться разведки США, Англии, Франции, Германии, Японии и др. Отставание в технологической базе советских НИИ и КБ затрудняло прямое использование зарубежной документации. С другой стороны, это компенсировалось большей изобретательностью, простотой и изящностью отдельных заимствованных конструктивных решений. Здесь были свои секретные «ноу-хау».

С начала 70 годов СССР сумел добыть на Западе 30 тыс. единиц усовершенствованного оборудования и 400 тыс. секретных документов. При этом подчеркнута ведущая роль Управления «Т» ПГУ КГБ СССР, в котором трудилось около 1000 человек, и из них – 300 за границей. Отметим, что в то время еще не было Интернета и хакерских приемов.

Наиболее обобщенные данные о масштабах НТР СССР, видимо, приводятся в книге Т. Вольтона «КГБ во Франции» (М., 1993), выданные иностранной разведке Франции хорошо информированным специалистом Управления «Т» В.И. Ветровым. Ветров длительное время имел доступ к сверхсекретной информации, включая документы Военно-промышленной комиссии Президиума Совмина СССР (ВПК). Так, из переданных им французской разведке отчетов ВПК (написанных в «Техническом центре» Всесоюзного института межотраслевой информации – ВИМИ, Москва, Волоколамское шоссе, д. 77) следует, что в 1979-1981 гг. ежегодно 5000 образцов вооружений и военной техники улучшалось за счет данных научно-технической разведки.

Сегодня представляется, что приводимые показатели завышены на 15 – 20% (была практика приукрашивания и преувеличения советских достижений). Примечательно, что отечественные межконтинентальные ракеты были сконструированы с использованием многих узлов техники США.

По мнению автора книги про научно-техническую разведку СССР С. Чертопруда, в 70-80 гг. СССР имел самую совершенную систему государственного промышленного шпионажа (гл. 14 «Система»). При этом для нее характерны такие особенности:

1) добывалась только заказная информация;
2) обеспечивалась целенаправленность действий разведки;
3) применялся принцип «многоликости» покупателя;
4) обеспечивалась конспиративность и централизованность разведданных (важно, что «добытчики» и «потребители» не могли знать друг друга).
По оценкам Пентагона, при таком «классическом шпионаже» СССР экономил миллиарды долларов и годы научных поисков, получив информацию о западной технике и технологиях.

Сегодня в 2010 г. встает вопрос о будущности самих российских спецслужб и их возможном не только «научно-техническом», но и «внутриполитическом» вкладе в формирование нового цивилизованного облика России.

По информации экспертов, российская промышленность использует не более 20% добытой информации и здесь скрыты реальные резервы экономического роста страны. См.:www.e-edu.by/students/guidance/manuals/0408_PersCapacity.swf , с. 130.

Для оперативного использования данных научно-технической разведки в заинтересованных компаниях должен быть свой достаточно высокий потенциал НИОКР, а также средства на инвестиции.

Так, несмотря на некоторый избыток валютных средств, вклад российских государственных и негосударственных компаний нефтяной и газовой промышленности в инновационную политику ТЭК, разработку и внедрение новой техники, технологий и материалов крайне скромен.

Выступая 25 декабря 2009 г. на заседании Комиссии при президенте по модернизации Дм. Медведев выразил сожаление незначительностью затрат на внедрение новых технологий российскими нефтяными компаниями и западными с учетом такого условного показателя отраслевой наукоемкости, как «затраты компании на инновации к тонне условного топлива». Такой показатель составил в «Shell» 5,67; в «ЕxxonMobil» – 3,02; в «Газпроме» – 0,29; в «Сургутнефтегазе» – 0,39; в «Татнефти» – 0,72; в «Роснефти» – 0,06 (это меньше почти в 100 раз, чем в «Shell»).

Можно сделать вывод, что общая незначительность затрат на НИОКР и инновации в России (включая закупку новейшей импортной техники, материалов и др.) в перечисленных выше компаниях показывает их неготовность к эффективному использованию соответствующей зарубежной информации (т.е. специнформации). Но в отношении наших атомных НИИ, КБ, предприятий так сказать уже нельзя.

В целом финансирование гражданских НИОКР и высшего образования России сильно отстает от стран с «инновационным типом» национальных экономик и, соответственно, высокими корпоративными затратами на исследования и разработки по направлениям конкурентоспособной продукции. По данным Минобрнауки РФ, затраты предпринимательского сектора на НИОКР в 2006 г. составили (в % к ВВП): Россия – 0,71; США – 1,84; Япония – 2,62; Ю. Корея – 2,49; Германия – 1,77; Франция – 1,34; всего по ОЭСР – 1,56 .

Отчасти научно-техническая разведка помогает на отдельных стратегических направлениях быстро сократить такое отставание.

В качестве эксперта я выступаю за развитие ведомственной атомной разведки.

При этом ускоренное развитие информационных технологий в мире, включая Интернет, модифицирует методы внешней разведки, поскольку приводит к большей доступности даже специально защищаемой информации. В открытой рыночной экономике среди сегментов информационного спроса на новые технологии достаточно значимое место заняли несанкционированный доступ к чужим данным, имеющим высокую экономическую ценность, а также нелегальное (или полулегальное) использование таких данных.
В нашу речь уже вошел термин «хакер», который в «Большом юридическом словаре» определяется так:

«ХАКЕР (англ. hacker) — лицо, совершающее различного рода незаконные действия в сфере информатики: несанкционированное проникновение в чужие компьютерные сети и получение из них информации, незаконные снятие защиты с программных продуктов и их копирование, создание и распространения компьютерных «вирусов» и т. п. Действия Х. образуют различные составы уголовных преступлений и гражданских правонарушений. Термин и производные от него используются в отдельных подзаконных правовых актах РФ» (см.: slovari.yandex.ru).

Другое определение: «ХАКЕР (от англ. to hack– успешно управлять). В изначальном значении хакер – высокопрофессиональный и весьма любопытный программист, способный к нетривиальным решениям» (Яндекс.Словари. Интернет, 2001).

Интересны данные обследований компьютерной безопасности фирм в США. При этом критерием оценки информационной безопасности фирмы стал минимальный набор возможностей, который необходим нарушителю для преодоления того или иного механизма безопасности. Результаты оценки различаются от компании к компании, включая организации банковской сферы . Усредненные результаты по банковской сфере и по компаниям остальных отраслей приведены на рис. 1.

Рис. 1. Оценка эффективности механизмов обеспечения безопасности информационных систем.

На практике любая защитная система имеет уязвимые элементы, что создает условия для проникновения в базы данных в сети или отдельные рабочие места и используется в технологиях научно-технической, финансовой и иной разведки.

Научно-техническая разведка мало совместима с нормами гражданского права, особенно в части создания и использования интеллектуальной собственности. Но в этой сфере есть своя «деловая этика», в большой мере основанная на коммерческом интересе покупателей и заинтересованности в личных доходах работников, имеющим доступ к ценной информации (министерств, научных организации, промышленных компаний и др.).

Так, США, склонные к нанесению превентивных крупномасштабных военных ударов по своим геополитическим противникам, в том числе ядерных и биологических, занимают первое место в мире по объему государственного финансирования науки, опережая Японию и Китай. При этом намечено удвоить в ближайшие 10 лет вклад государства в финансирование физики и математики. Конечно, развитие фундаментальной науки в США способствует появлению передовых "двойных" технологий, стратегически и коммерчески выгодных. Но такие факты могут иметь иную интерпретацию: идет мобилизация государственных средств на скрытное финансирование разработок новой военной техники.

Наиболее амбициозный проект в рамках новой программы оборонных расходов США на сумму 459 млрд. долларов - Falcon. Это сверхзвуковой летательный аппарат многоразового использования, который способен передвигаться со скоростью, шестикратно превышающей скорость звука, и за несколько минут доставить более 6 т бомбовой нагрузки, включая боевые вирусы, в любую точку земного шара. Поражающее действие бомб будет усиливаться силой земной гравитации, в результате чего они будут лететь к цели со скоростью, в 25 раз превышающей скорость звука. Спастись от таких бомб невозможно. Они особо перспективны для доставки и распыления в воздухе над крупными городами и плотно заселенными территориями носителей биологического оружия нового поколения. Информация о стоимости летательного аппарата не раскрывается, но представитель Управления перспективных исследовательских программ (DARPA) Пентагона сообщил, что первый испытательный полет запланирован на 2008 г.

Этот пример организации финансирования военных разработок показывает, как за относительно малыми цифрами умело скрываются большие проекты.

Российских экспертов также тревожат тенденции роста военных расходов в соседней КНР (около 100 млрд. долл. в год). Экономика КНР, и прежде всего в энергетическом и сельскохозяйственном отношении, уже подошла к своему барьеру. КНР остро нужны новые ресурсы развития - нефть, газ, питьевая вода, лес, руды и др.

Между тем на науку в целом в России тратится около 1% ВВП. Это в два раза ниже, чем в США, и в три раза ниже, чем в Японии. На науку в России в абсолютном выражении тратится в несколько десятков раз меньше, чем в США.

Многое в российской научно-технической и оборонной политике зависит от обеспечивающей и координирующей роли РАН и РАМН. Что обусловливает необходимость глубоких реформ в академической науке.

По мнению автора, одной из "деликатных" проблем такого реформирования является активизация научно-технической разведки и промышленного шпионажа, а также новая роль ученых в этом "деликатном" информационном процессе.

Интересны итоги проведенного по заказу Центра стратегических разработок Минэкономразвития России исследования "Оценка состояния Российской академии наук" (конец 2005 г.) и его "кардинальные" реформаторские рекомендации, частично воплощенные в жизнь в 2007 г., когда по новому уставу эта структура стала Государственной академией наук.

В числе названных в докладе структурных проблем российской науки была названа неурегулированность правового режима секретности научных разработок, что может привести к сворачиванию работ по многим важным направлениям.

Аргументы ученых традиционно сводятся к тому, что сам по себе режим секретности препятствует интеграции российской науки в общемировую, причем альтернативы такой интеграции нет. Поэтому круг засекреченных разработок якобы необходимо сократить до действительно необходимого минимума, поскольку в советское время сфера секретности была несоразмерно раздута, и этот режим сохраняется доныне.

По мнению ряда опрошенных экспертов, сохранение сегодняшнего несоразмерно расширенного и юридически неопределенного режима секретности даже ведет к свертыванию важных научных направлений и отъезду ученых за рубеж (приводились конкретные примеры). Однако такие "эксперты" недоучитывают, что РАН финансируется - прямо или косвенно - преимущественно с учетом заявок Минобороны России и других силовых структур, а не промышленного сектора экономики, что характерно для США, стран Евросоюза и, тем более, слабо милитаризованных Японии и Республики Корея.

Кроме того, этими "экспертами" отмечалось, что финансирования отдельных нужных разработок, относящихся к категории секретных, в России не осуществляется, поэтому дилемма состоит в том, чтобы либо развивать эти направления с привлечением зарубежного финансирования, либо просто лишиться соответствующих научных разработок и школ (либо способствовать отъезду этих школ за рубеж).

В качестве иллюстрации можно привести ряд частных мнений.

"Необходимо плодотворное и эффективное сотрудничество с западной наукой, оно должно быть продолжено, если, конечно, не будет осложнено неблагоприятной политической обстановкой и делами типа "дела Данилова" (физик, Москва, интервью).

"Российская наука может далеко отстать благодаря "правоохранителям", следящим за государственными интересами, как в делах В. Данилова и О. Кайбышева" (физик, Москва, интервью).

"Фундаментальная наука не может быть закрытой, если она будет закрытой, то попросту начнет загнивать. До нас докатились отголоски процессов, которые проходят в России, процессов над экологами. Потом над физиками. Это проблема, которую надо срочно решать" (математик, Тель-Авив, интервью).

"Важнейшей задачей российских физиков сейчас является прекращение возмутительного балагана, который развели так называемые "правоохранители" вокруг Валентина Данилова. Его посадили на 14(!) лет по абсолютно фальшивому обвинению" (физик, СМИ).

Естественно, что назревшая реформа науки может иметь "альтернативные варианты", но в любом случае следует полнее учесть интересы обеспечения национальной безопасности России, поскольку различного рода внешние угрозы явно растут, а общий военно-промышленный потенциал России слабеет с каждым годом.

Очевидно, что сложившаяся сеть научных организаций РАН и отчасти РАМН (пример - создание Центра в г. Пущино) несет на себе печать прошлой советской гонки вооружений. Эта сеть не годится для решения многих очень важных новых проблем выживания России. Тревожны, например, прогнозы развития нанотехнологий в Японии для военных и спецслужб или перспективы перехода к геноцидным войнам на основе нового биологического оружия генно-инженерного поколения, активно создаваемого США.

Безусловно, российской науке на новых перспективных направлениях, включая биотехнологии "двойного назначения", требуется усиление финансирования.

Свои требования ставит назревшая модернизация в промышленности и других отраслях, что выдвигает задачу лучшей организации коммерциализации результатов НИОКР. Речь идет об учете оправданных требований современного инновационного менеджмента, все еще плохо осмысленного в РАН и РАМН. Отсюда необходимость существенных инвестиций с закупкой техники и материалов за границей, а также реформы научно-технической разведки по линии СВР и ГРУ.

Надо ли говорить, что современная наука во многих случаях невозможна без засекречивания и гостайны, а также владения "настоящим ученым" методами и технологиями внешней научно-технической разведки. Но этому пока не учат в нашей высшей школе и аспирантурах.

Сегодня крайне трудно быть крупным или даже начинающим ученым РАН и РАМН без допуска к секретным работам и документам, включая данные внешней научно-технической разведки. Но это не самое "страшное" в жизни нашего ученого. Современный ученый РАН и РАМН должен быть еще и квалифицированным тайным шпионом. Наконец, третья специфика - владение искусством "научно-технической интриги" или интриги "спецопераций".

"Секретные игры" в фундаментальной и прикладной науке - это настоятельная необходимость. Есть, в частности, поучительные примеры научной дезинформации с использованием авторитетных научных журналов с высокой цитируемостью.

Новый, не всегда опытный, управленец в российских федеральных структурах власти (особенно вне ОПК), не мотивированный на укрепление национальной безопасности и цивилизованное применение законодательства по государственной тайне и ее защите, часто уже по своему незнанию склонен к выбору несовершенных управленческих технологий и малоэффективных экономических решений.

В сфере российской науки сложилась своя негативная ситуация. В последние годы утратились стимулы наших ученых для засекреченной деятельности, особенно в традиционно открытой науке "гражданских" отраслей экономики. Возможный и часто оправданный выезд ученых и инженеров на работу за границу и даже на постоянное место жительства ощутимо влияет на их нежелание иметь допуск и проводить засекреченные НИОКР. Более того, по данным социологических опросов до 80% ученых России все еще мечтают эмигрировать из страны.

Очевидно, что РАН и РАМН могли бы внести больший вклад в научно-техническую разведку РФ, но внешняя "конкурентная разведка" дорога. Отсюда следует поставить вопрос: как следует организовать и финансировать такую опасную и деликатную деятельность в структурах нашей науки? Иной вопрос уже для отдельного ученого: можно ли таким путем немного подзаработать и как это сделать?

Весьма интересен вопрос о соотношении научной и разведывательной деятельности РАН и РАМН и вообще ученых, работающих на "прорывных" направлениях научного поиска.

Сфера академической фундаментальной и прикладной науки (как и других крупных научно-организационных специализированных структур ряда наукоемких промышленных министерств и ведомств) предполагает наличие специфического научного сообщества, совокупность научных школ с комплексами развивающихся теорий и научных методов, различных организационных форм деятельности научных организаций и отдельных исследователей и разработчиков, а также дорогостоящую систему материально-технического (приборы и оборудование для научных исследований, материалы и др.), информационного и иного обеспечения.

Спецификой науки (помимо кропотливой черновой работы в научных лабораториях с использованием сложных экспериментальных установок) является целенаправленный коммуникационный процесс, являющийся частью научного поиска ученых.

В этом процессе решаются следующие задачи: периодическое создание промежуточных научных сообщений в виде научных публикаций, а также справок и докладов для заказчика работы; организация личностной информационной деятельности, включая и необходимую защиту от несанкционированного доступа нежелательных конкурентов в силу требований государственной или коммерческой тайны, а также общенаучных этических требований (обеспечение научного лидерства и др.); использование механизмов включения или ограничения внешних коммуникационных процессов с учетом созданного научного потенциала и требований ускорения научного поиска, а также передачи данных сторонним пользователям для коммерциализации в науке; развитие современной материально-технической базы научного процесса с использованием бумажных и электронных носителей информации, ее оперативной обработки и избирательному (адресному) распространению и др.

Постадийно такие работы могут вызывать большой интерес для научно-технической разведки.

При всем эвристическом творческом характере научной деятельности (особенно при проведении фундаментальных исследований) с эволюцией новых форм и способов (каналов) научных коммуникаций решающим источником информации остается массив первичной научной информации в виде специализированных научных докладов, журнальных публикаций, зарегистрированных научных открытий и патентов, а также научной литературы. В то же время важная вспомогательная роль принадлежит системе вторичной информации на основе переводческой, реферативной, обзорно-аналитической учебной и рекламной (популяризационной) деятельности научно-вспомогательного персонала научных организаций.

Первым объектом внешней разведки страны-конкурента является научная информация и документация, которая может быть тайно микрофильмирована или компактно скопирована для передачи заинтересованной аналитической службе и далее - конкурирующей научной организации. Более редким случаем является кража или копирование элементов изделия, материалов и даже опытных образцов.

Очевидно, в РАН и РАМН есть известные ресурсы для легальной разведывательной работы.

Так, в зарубежных странах работают около 30 тыс. российских ученых, из них занявших ведущие позиции, в частности в университетах США, - не более 300 чел. По данным МВД с 1992 по 2001 г. разрешение на выезд на постоянное место жительства получили около 43 тыс. российских граждан, работавших в сфере науки и образования. Многие выехали временно на работу за границу по контрактам и на стажировки, но не возвратились.

Вот еще интересная статистика. За границей 40% выехавших ученых участвуют в конференциях; 18% - проводят этапы совместных исследований; 12% - работают по индивидуальным грантам; по 8% читают лекции и стажируются (Юревич А.В., Цапенко И.П. Глобализация российской науки - "Вестник Российской академии наук", 2005, т. 75, №12 (с. 1099).

В каждый данный момент фундаментальная и прикладная наука (по сферам научного поиска) имеет типичный информационный массив:

а) учебники (иногда с грифами секретности) описывают общую характеристику научного уровня, уже достигнутого данной научной дисциплиной;

б) монографии приводят итоги систематического рассмотрения наиболее крупных или перспективных научных проблем;

в) аналитические обзоры характеризуют актуальные научные проблемы, наиболее интенсивные направления и методы научного поиска, а также достигнутые результаты;

г) научные статьи содержат описания объектов, способов и методов научного исследования и полученные конкретные результаты;

д) научные сообщения (письма в редакции журналов, выступления на научных конференциях и др.) информируют научное сообщество о новых научных фактах, требующих дополнительной проверки и осмысления, о зарождении новых областей научного поиска, спорных гипотезах и даже новых теориях.

Важной стратегической особенностью коммуникативных научных процессов РАН и РАМН является то, что легальный формальный массив имеющейся научной информации, например в области молекулярной биологии и медицины, создает фундамент для научного поиска, но оказывается недостаточным для ученых, работающих на быстро развивающихся и стратегически важных направлениях фундаментальных и прикладных (особенно военно-ориентированных) исследований и, тем более, технических и технологических разработок. Во многих случаях в этой ситуации опубликованные в печати результаты являются "черствым хлебом".

Очевидно, что сама наука отчасти является типичной разведывательной деятельностью, что, однако, не вполне осознано на уровне руководства ныне реформируемых РАН и РАМН.

Именно в этом аспекте я бы поставил, например, вопрос об усилении связей академической науки с СВР РФ и ГРУ. Кажется, был бы определенный эффект от создания в академических НИИ специальных отделов внешних коммуникаций и зарубежной информации двойного подчинения: РАН/РАМН и СВР России (речь идет об активизации легальных методов разведывательной работы применительно к сфере науки и техники).

Следует указать на назревшую структурную переориентировку целей нашего общественного развития, средств и методов их реализации при участии внешней разведки России. Меняется окружающий мир (проблема роста международного терроризма), и меняется политико-экономическое положение России в этом мире (страна уходит от чрезмерной милитаризации науки, техники, промышленности и экономики).

Кажется, приходит время "демилитаризации" внешней разведки в России и во всем мире. С другой стороны, спецслужбы активно втягиваются в системные сетевые войны, одним из объектов которых является сфера "большой науки".

Личностные научные коммуникации и специфическая внешняя научно-техническая разведка особенно необходимы при работе в "зонах научного прорыва" и на стадиях "научных революций", когда накопление новой эмпирической базы происходит исключительно быстро, а теоретическое осмысление данных экспериментальных исследований отстает либо носит в большой мере секретный характер в силу их возможной исключительной военной или коммерческой важности.

Мировая научная практика показывает, что между началом даже особо перспективного открытого исследования (появление идеи, разработка метода экспериментальной проверки, математическое моделирование и др.) и публикацией его результатов проходит около трех лет даже в тех областях науки, в которых журналы публикуют полученные рукописи практически без задержки. И если бы ученый ограничивался в изучении предмета своего исследования только формализованной и уже опубликованной информацией, то это сузило бы его информированность на 30-50% (в зависимости от специфики конкретной науки) и, соответственно, конкурентоспособность.

Полезные для ученых разносторонние научные контакты могут стимулироваться руководством научных организаций или, напротив, тормозиться в зависимости от секретности отдельных направлений науки и техники, а также при организации национальных или международных научных контактов.

В этой связи представляется необходимой известная мобилизация методов и техники традиционной разведывательной работы, отработанных в службах внешней разведки, применительно к научной деятельности РАН и РАМН.

По оценкам специалистов в области разведки (военно-промышленного шпионажа), наибольшая эффективность в этой сфере достигается в рамках децентрализованной (и сетевой) модели сбора первичной информации. В то же время подчеркивается, что решающим фактором во внешней, а также внутренней "конкурентной" разведке является подбор кадров с наличием у человека особых качеств и опыта нешаблонного мышления. Если работники, наделенные большой фантазией и широкими знаниями, не всегда желательны для рутинной производственной или управленческой деятельности, то для разведывательной деятельности они являются незаменимыми.

Своеобразие научной деятельности в РАН состоит в том, что по многим критериям ученые и разведчики имеют много общего, а их различие предопределяется преимущественно различием подходов в профессиональной подготовке специалистов.

1. Обязательным условием как для "тех", так и для "этих" является свободное владение английским языком, а также и еще одним иностранным языком применительно к лидирующей стране-конкуренту (Японии, Израилю, Индии, КНР и др.).

2. Даже в рамках легальной деятельности сбора первичной информации все большее значение приобретает умелое использование специфической шпионской техники и методов информационного анализа, включая создание и использование сложных шпионских программ сбора информации через Интернет и др.

3. Не последнее место в этих негласных технологиях принадлежит использованию специальных психотропных препаратов (по возможности в рамках допустимого правового поля).

Кроме того, для "родственных" сфер информационной деятельности характерно ее разделение на "экспериментаторов" (получение первичных фактов) и "теоретиков" (аналитические функции с созданием в условиях неопределенности рабочих гипотез, теорий и сценариев дальнейшей работы).

Все это говорит о возможности наращивания функции разведывательного потенциала нашей науки и важности развития этого потенциала в условиях "научной реформы".

Именно в этой связи для ученых и реформаторов российской фундаментальной и прикладной науки полезно напомнить про десять организационных принципов разведывательной службы по Вальтеру Шелленбергу, который руководил и отлаживал систему внешней разведки РСХА нацистской Германии:

Систематическое специальное обучение сотрудников разведывательной работе;

Специальная работа с кадрами и подготовка пополнения;

Своевременные организационные и кадровые изменения при сохранении основ разведывательной службы (модульный принцип наращивания потенциала);

Ведение деловой и личной картотеки источников информации (отраслевой и территориальный принцип и приоритетные направления);

Создание круга "внутренних" и "внешних" сотрудников (для работы на постоянной или разовой основе и с учетом различных категорий источников научной информации, в том числе в наукоемком ВПК стран - потенциальных противников);

Выделение среди "доверенных лиц" узкой группы "особо уполномоченных сотрудников", способных в неординарных условиях стать центром "оперативного штаба";

Разделение функций первичного сбора информации и ее оценки и использования;

Организация на базе различных внешних государственных структур и международных неправительственных организаций "пунктов связи" с целью содействия разведке;

Использование современной техники в качестве важного инструмента разведки (сбор информации, тайнопись, документирование и обработка, защита информации, связь и др.);

Создание специализированной системы внешней разведки с ее подчинением непосредственно первому руководителю министерства (ведомства).

Перечисленные организационные принципы универсальны, но могут иметь свое оригинальное российское воплощение, корреспондируя с особенностями и традициями сложившейся в России государственной организации научно-технической разведки в СВР, ФСБ и ГРУ.

Таким образом, в развитии российской науки и техники с целью решения крупных задач обеспечения национальной безопасности и эффективного промышленного развития большое значение принадлежит научно-технической разведке и промышленному шпионажу. Наши РАН и РАМН не могут и не должны стоять вне таких "деликатных" информационных технологий. С другой стороны, подобная диверсификация информационной деятельности академической науки имеет свои естественные пределы.

В этом отношении поставленный вопрос об усилении связей академической РАН с СВР РФ и ГРУ нуждается в специальной проработке.

Можно прогнозировать определенный положительный эффект от создания и уточнения целей деятельности в академических НИИ специальных отделов внешних коммуникаций и зарубежной информации двойного подчинения: РАН/РАМН и СВР России (речь идет об активизации легальных методов разведывательной работы применительно к сфере науки и техники).

В ходе обсуждаемых направлений реформирования РАН и РАМН экспертами ОПК еще не высказаны некоторые важные рекомендации.